— Давай Семёна Боброва с его специалистами в командировку отправим, — предложил я самый логичный на мой взгляд вариант, но жена только покачала головой.
— Семён — прекрасный специалист, но нашей специфики и традиций он не знает. Я бы хотела отдать подряд местным.
— Как скажешь, дорогая, — не решился я спорить. Если уж женщина нашла, куда приложить свою кипучую энергию, то препятствовать ей я не намеревался. Я, в отличие от Мангустова, не бессмертный. Хотя… Инари ведь тоже была богиней, что не помешало ей умереть. На каждого есть своя «гайка». — На твоё имя открыли безлимитную линию в Русско-Азиатском банке, поэтому можешь ни в чём себе не отказывать.
— Спасибо! — Тэймэй поцеловала меня и отправилась собираться. Зачем собираться при мгновенном переходе, мне было непонятно, но женская душа — такие потёмки, что фонарь мужской логики то и дело там натыкался во мраке на сакраментальное «И что?».
Компанию жене неожиданно решили составить и Тильда с Эоном.
— Моря хочу и простора, — коротко отозвалась Тиль. — И пожрать от души во второй ипостаси.
Они с Тэймэй обменялись такими понимающими взглядами, что я только пожелал Эону держаться. Но, признаться честно, отпускать жену в такой компании мне было даже спокойней. Два эрга седьмого уровня способны были надрать задницу армии Японской империи при необходимости. А там уже и я подоспею.
Дальше я носился зайцем между мирами. Проводил жену с Тиль и Эоном в Японию. Заглянул к Крысину и Софье. Те написали свои выводы по состоянию тела Райаны и даже передали мне несколько образов её тщательного осмотра. Я и половины показанного мне не понял, но меня заверили, что это не для меня, а для Подорожникова. Тот поймёт обязательно. Макр для будущего тестя и письма я передал Свете.
Попутно в родном мире я поставил ультиматум ковчегам и даже тайком навестил Тайпану. Та держалась. Не всегда и не везде попадала в легенду, но и не жаловалась, ещё ни разу не призвав на помощь. Похоже, аспида всё же решила взяться за ум. А раз так, то можно будет и подумать об их встрече с приёмным отцом.
Как-то так получилось, что на повестке в этом мире у меня осталось два глобальных вопроса: сбор артефактов-статуэток с душами рода Эсфес и поиск четвёртой первостихии. Если с первым мне обещал помочь Мангустов, то со вторым — Ольга.
Мы прогуливались по окрестностям форта, когда эмпатка обратилась ко мне с вопросом:
— Отведёшь к нему? — Ольга показала указательным пальцем вниз.
— Я думал, ты не захочешь с ним встречаться после всего произошедшего.
— Да я и не горю желанием, но прежде, чем тащить тебя к чёрту на рога, нужно хотя бы убедиться в собственном предположении, — пожала та плечами.
— Отведу, правда, я обещал ему дополнительную подпитку за лечение гостей на свадьбе, поэтому сперва загляну в родовую казну.
Спустя десять минут мы порталом ушли в алтарный зал. С момента моего последнего здесь появления ничего не изменилось. Стражи всё так же стояли на защите алтаря всех стихий, а сам алтарь, кажется, находился в спячке.
Ольга стояла напротив с нечитаемым выражением лица. Она полностью закрылась эмоционально, ощущаясь глыбой льда. А не живым человеком. Вот только кровная связь выдавала её с головой. Сердце девушки колотилось в бешенном ритме. Её разрывало от боли, сожалений и даже угрызений. Она изо всех сил сдерживала слёзы.
Стараясь дать Ольге время, я разложил макры со стихийных тварей на выступах алтаря. Спустя пару секунд они попросту исчезли, будто впитались внутрь, а меня переместило к себе в кабинет.
«Обожди!» — ещё звучало в моей голове на ментальном уровне, когда я понял, что нахожусь в кабинете в одиночестве. Ольга осталась у алтаря.
Глава 18
Ольга закрылась. Эмоции били через край. Ей казалось, что за всё время, проведённое рядом с алтарём, она смогла подготовиться к встрече с ним. Но она ошиблась. Боги, как же она ошиблась. Воспоминания, словно торнадо, подхватили её и унесли в прошлую жизнь, что закончилась болью и разочарованием. Разом вспомнились весь путь, пройденный в этом мире, все надежды, восторг от обнаружения у себя магического дара — всё… Дружба и любовь тогда тоже были, но если дружба была настоящей, то любовь — нет.
Словно просмотрев на ускоренной перемотке фильм о собственной жизни, она не могла заставить себя вновь обратиться к алтарю. Иррациональный страх повторения пережитой боли сковывал тисками лёгкие. Ольга забыла, как дышать. Перед глазами плыли белые пятна, но эмпатка успела заметить, что Михаил исчез. Спасти её было некому.