— А мы имеем право? — невольно вырвалось у меня.
— Не знаю, какого Эсфеса у тебя там душа, но характер у тебя точно Комариных, — снова развеселился Комаро. — Дед Михаила задал мне тот же вопрос, что и ты! И мой ответ — да, имеете. Сами собой маги крови не берутся из ниоткуда. Вы — ветвь боковая, но родовой алтарь в Палаццо дель Те подтвердит право, особенно, с учётом твоей силы крови.
— Странное название для дворца, — невзначай отреагировал я, обдумывая, стоит ли мне ввязываться в эту затею или оставить всё как есть.
— А чего ты хочешь? Род Комара же строил дворец, а на местном диалекте «Те» означает «топь, болотистое место».
— А почему дед не ввязался в это дело? Если всё так складно было.
— Так он и хотел, сыновей-то трое было. Хотел титулы оставить нескольким. А с Крысиным вышло так, что об этих мечтах пришлось забыть. Он все силы на выживание рода Комариных бросил.
Чудны дела наши родовые. Хотя и не уникальны, скажем так. Помнится, Исбьерны умудрились земли Земельно-Удавовых наследовать. Почему бы и нам не попытаться? Если со всем здесь разберёмся мирно, то можно и в Италии потягаться с некоторыми. Жён у меня предполагается несколько, дети, если перестану шляться где ни попадя, тоже появятся. Остальным титулы можно будет и прикупить с землёй в придачу. Денег хватит.
— Возвращаясь к сиротинушке нашему, — вернул меня из размышлений Комаро, — придержи его пока у себя, а я попробую придумать, как вызвать этого Бенну на разговор.
— А что у некоторых богов очередь, или они — социопаты и ни с кем не общаются? — пошутил я.
— Не смешно. Он возвысился несколько тысяч лет назад. Я вообще не знаю, как на Николя могла его метка оказаться.
А вот это уже интересно. Я почему-то думал, что после возвышения богам всё равно на песочницу, из которой они вышли, и на проблемы местных почитателей. Выходит, ошибался.
— Если не выйдет, будем сами решать, что с ним делать. В крайнем случае, предостережём о летальных перспективах сотрудничества с Борромео и отпустим на все четыре стороны.
— А как я объясню, что взаперти его держал?
— Скажем, божественный покровитель приказал, сильно возмущаться не будут, — предложил беспроигрышный вариант Комаро. — Макр какой-нибудь за неудобства подарим.
На тренировку в шесть утра Иван Григорьевич спускался в прекрасном расположении духа. И хоть ночь прошла в бесконечном планировании, но итоговый результат впечатлил даже его. Некоторые детали плана придётся верстать на коленке, но другого такого шанса может и не выдаться. Прохладный душ поправил дело, придав бодрости. Где-то фоном бродило предвкушение. С сегодняшней тренировки начнётся путь к его величию.
Слуги провели его на малую тренировочную арену, освобождённую в такую рань специально для княгини и её гостя. Располагалась она в одном из многочисленных подвалов замка. Прямоугольное помещение под куполообразной крышей делилось на несколько зон: треть площади занимало место для спаррингов и разминки, треть — полоса препятствий, а назначение ещё трети он затруднялся назвать.
Кирана уже разминалась там в коротком топе и шортах, обтягивающих упругие ягодицы. Округлости княгини невольно притягивали взор, да так, что Великий Князь впервые задумался, что у его плана последствия вполне могут быть не только статусного характера, но и личные. Другими словами, с такой женой, обладающей текучестью и пластичностью воды и огненным темпераментом, брак вполне мог оказаться счастливым.
Любуясь разминкой Кираны, Иван Григорьевич не сразу рассмотрел обилие шрамов по всему телу. Если ранее их скрывала одежда, то в этом сексуальном комплекте они стали отчётливо заметны.
«Боги, это же надо… ладно ещё, в её диком мире не было квалифицированных лекарей, но у нас? При наличии денег и власти не озаботиться очищением тела от этих отметин? Нет. Одним из первых моих приказов будет исправление этого недопущения. Моя спутница должна быть идеалом во всём».
Пока же Иван Григорьевич нацепил на лицо приветливую улыбку, кивком головы поздоровался и присоединился к разминке. Отвлекать разговорами не стал, дабы не сбить дыхание себе и партнёрше.
Сам он выполнял комплекс упражнений, вбитый на подкорку ещё армейской службой и вынутый из небытия при восстановлении формы за последний месяц. Полностью сосредоточившись на выполнении техник, он то и дело отмечал, что княгиня демонстрировала нечто среднее между восточными единоборствами и далёкой заокеанской боевой пляской. Её ещё чудно как-то называли, не то капибара, не то капоэйра. Чем бы оно ни было, но смотрелось это красиво. Мышцы перекатывались под кожей девушки, а сама она двигалась плавно, словно в толще воды. В какой-то момент над одной её ладонью возникло пламя, а над другой — вихрь снежинок.