«Они и боги сейчас только номинально, ближе к магам стали», — подсказал адамантий, а я послушно повторил аргумент.
Красный напряжённо раздумывал.
— Не рекомендую испытывать моё терпение и щедрость, — адамантиевые гарпуны натянулись, словно вторили нервам Красного.
— А вдруг ты войной на нас пойдёшь? — вдруг встрял Алый Змей. — Им что же и самозащиту не осилить тогда?
— Мне и даром не сдался ваш мир вместе с пантеоном, у меня свой есть. Здесь, считайте, дача для отдыха от трудов праведных, и то соседи геморрой устраивают. Никакого покоя!
«Говоришь, не бог? — подколол меня адамантий. — А как натурально в роль вошёл! Не придраться!»
«Иди к демонам!» — огрызнулся я, стараясь держать невозмутимую морду.
А вот у всех присутствующих выражение морд напротив вдруг вытянулось.
«И что это их так?» — задал я риторический вопрос.
«А я тебе крылья от некроза восстановил, вот их и впечатлило! — похвастался адамантий. — Сейчас, ещё сильнее вытянутся, погоди!»
И я заметил, как зеленоватая слизь по чешуе стекла на адамантиевые лозы-гарпуны и по ним целенаправленно направилась к Красному.
— Я согласен! — тут же выпалил дракон, когда до него оставалось меньше метра.
— И остров верните на место, я за вами прибирать не нанимался! — уже из вредности добавил я.
Тэймэй не сходила со своего поста, сквозь алую пелену высматривая мужа, защитника, бога… Она видела его схватки с каждым из драконов и не переставала молиться. Кому она молилась теперь, она бы не смогла сказать. Она молилась о победе, о справедливости, о силе уже для мужа. Ей почему-то казалось, что если она перестанет молиться, то рухнет купол, драконы возьмут верх, и мир расколется на части, став теми нелепыми летающими скалами, что кружили вокруг них. А ещё она боялась замолчать, чтобы случайно не услышать крик боли Серебряного дракона.
Когда драконы всем скопом накинулись на мужа, когда его крыло подломилось и его начала поедать скверна, даже тогда Тэйэй не позволила себе вскрикнуть и остановиться. Она молилась, а ей вторили голоса кровников. Отстранённо она отмечала, что ни один из людей мужа не покинул её, готовясь в случае необходимости встретить смерть лицом к лицу.
Когда мимо купола один за одним полетели поверженные и ободранные драконы, Тэймэй мысленно ликовала, но не сбивалась с молитвы, лишь голос её становился всё громче и громче.
Когда же муж остался один на один с Красным и крылья его на глазах восстановились от некроза, она не поверила своим глазам, как и остальные боги. Сама смерть не властна над её мужем, подступаясь к его душе и отступая всякий раз. А значит, и боги ничего не смогут ему сделать.
Короткие переговоры закончились, и она, наконец, услышала такой родной голос:
«Милая, как вы? Как малыш? Все целы?»
«Да, все живы и здоровы, но мы почти израсходовали адамантий из кольчуги на защиту», — сразу же решилась предупредить Тэймэй.
«Это не страшно, сделаем новую! — тепло в голосе мужа растопило лёд страха и переживаний на душе. — Я открою вам пока портал к Акиро? Мне здесь ещё нужно закончить. Попробую сохранить хотя бы остатки тайны».
«А Такесима?» — почему-то ей показалось важным уточнить судьбу последнего напоминания, оставшегося о матери.
«Вернут, — пообещал муж. — Куда они теперь денутся!»
Обмен клятвами прошёл буднично. Я проследил, пока Тэймэй в сопровождении кровников и рыбаков Такесимы ушли через портал на земли Инари, и решил заодно проверить силу привязанности Тайпана, если я угадал, к его приёмной дочери:
— Хороший ты мужик, твоя дочь тебя таким и описывала, — шепнул я Змею, приземлившись впритык к нему на парящую скалу.
— Как она? — всего два слова, но во взгляде Тайпана появилась настоящая угроза. Если до того он выступал лишь сторонним наблюдателем, то теперь весь подобрался и приготовился к броску и защите своих родных. Мне хватило этой более чем красноречивой реакции. Похоже, хоть с приёмным отцом Тайпане повезло. Тот действительно к ней относился, как к родной.
— По глупости чуть не убилась, еле успел спасти, — честно ответил я. — Но сейчас жива и здорова. Если захочешь увидеться, передай через Эсфесов или Инари.
И я ушёл порталом к аспидам, на случай если кто-то попробует отследить конечную точку выхода.
После ухода Эсфеса Тайпан, Комаро и Красный Дракон обменивались нечитаемыми взглядами.
— Ну, мля, просто картина Репкина «Приплыли», — выдала вездесущая огненная драконица, проявляясь рядом с троицей. — А должны бы быть вопросы на повестке дня: кто виноват и что делать?