Оторвавшись от столь занимательного занятия через несколько минут, я обратился к Светлане:
— Из твоей лекции у меня возник закономерный вопрос: не грозит ли что-то подобное Тэймэй?
— Я отслеживаю её состояние, и особых опасений у меня нет. Плод развивается нормально, чуть опережая общепринятые сроки. Но ближе к сроку родов я бы рекомендовала перевести её в лечебницу, где у нас с отцом будет доступ к божественному ресурсу. Мы не всесильны здесь.
— Я подумаю, — честно ответил на предложение. — Я вообще её не хочу никуда отпускать. Чревато.
— А говоришь, чувство ревности тебе не ведомо, — уколола меня невеста, но как-то беззлобно, прижимаясь к моему плечу.
— Не в ревности дело. В последний раз в Японии её украли некие несознательные личности вместе с островом и чуть не убили. И что-то мне подсказывает, что это лишь цветочки грядущего противостояния.
Света нахмурилась.
— Ты не рассказывал.
— Свадебный подарок Мангустова сработал, пока я пробился к ним. А поскольку все остались живы…
— Мне без разницы, что сработало, — нахмурилась Света и отстранилась от меня. — Но как член рода и твоя невеста я хочу знать о таких событиях, как и о помолвке твоей сестры с членом императорского рода.
— Скажи, ты в это поверила? — вопросом на вопрос ответил я Свете.
— Нет конечно. Я бы утащила Кирану на проверку в императорскую лечебницу и исследовала, пока не обнаружила бы следы воздействия. Твоя сестра в добром уме и здравой памяти не вышла бы замуж за такого, как Великий Князь Иван Григорьевич, особенно после событий в Смоленских торговых рядах, когда он вас чуть не убил.
Светлана говорила с жаром и возмущением, сдунув локон, упавший ей на лицо. Волосы лекарки уже отросли ниже подбородка, но всё ещё плохо собирались в различные причёски, выбиваясь даже из обычного хвоста.
— Поэтому и не сказали. Нам нужно было, чтобы Великий Князь поверил в реальность происходящего. Киране пришлось играть роль, и она справилась с ней прекрасно. У Ивана Григорьевича напрочь отбило инстинкт самосохранения. Он мало того, что попытался обработать сестру «Слезами девственниц»…
— Вот, тварь! — выругалась Светлана, сверкнув глазами. — Я его импотентом на всю оставшуюся жизнь сделаю!
В ней всё ещё были свежи воспоминания о воздействии этой алхимической дряни.
— Жить, думаю, ему осталось не так долго, ведь он на ужине в честь помолвки приказал убить императорскую семью, при этом хотел подставить меня.
Вот теперь у Светы попросту пропал дар речи. Она смотрела на меня в ужасе и хватала ртом воздух.
— В общем, мы технично показали императору, какую тварь он пригрел в роду. Теперь уж только от него будет зависеть участь племянника. Но я сильно разочаруюсь, если после такого Пётр Алексеевич оставит его в живых.
Пётр Алексеевич Кречет ознакомился с протоколами допросов племянника. Медведев решил перестраховаться, и Великого Князя проверили на ментальное воздействие, яды, иллюзии, магию крови и прочее. Чего там только не было. Видимо, Дмитрию Фёдоровичу было так же тяжело признать, как и императору, что в роду Кречетов завёлся предатель. Безопасник искренне искал хотя бы какие-то зацепки, указывающие на постороннее воздействие. Но не находил.
Уже подходя к камере, император почувствовал знакомое чувство, схожее с ощущениями от присутствия божественного покровителя. Это придало ему уверенности и спокойствия.
Племянник восседал на каменном сидении в магоподавителях, с прямой как жердь спиной и гордо поднятой головой.
— Дядя, рад, что вы решили посетить меня. Прикажите уже им, чтобы меня освободили.
— Чтобы ты пошёл завершать начатое и убивать своих братьев и сестёр? — император сел напротив на деревянный стул, повернув его спинкой к узнику и облокотившись на него руками.
— Кречет с вами, дядя! Меня красавица-невеста ждёт! Я вообще не понимаю, почему меня здесь держат, — безмятежно улыбался Иван Григорьевич.
— То есть ты не помнишь, как отдал приказ магу крови убить нас всех? — император буравил взглядом узника, ожидая ответа.
— Это я помню хорошо, но я тогда не вполне владел собой. Вернее, уж совсем не владел! — пожал тот плечами.
Пётр Алексеевич покачал головой, удивляясь, как ловко удаётся племянничку обходить божественный дар императора.