Дослушивать Пётр Алексеевич не стал, выпуская дар на свободу, но бубнёж Великого Князя продолжался, а наказание не приходило.
«Ах так? Кречет дал и Кречет взял, когда выгодно? Ну так я не он. Свою семью второй раз в обиду не дам. Рук замарать не боюсь», — зло подумал император и выдернул шёлковый шнур из манжеты рубашки. Заступив за спину племяннику, император обернул шнур вокруг шеи узника несколько раз и потянул за концы, упираясь коленом между лопаток.
Тот захрипел и задёргался, пытаясь ослабить удавку, всё ещё продолжая судорожно молиться. Отдельные слова доносились сквозь сип. В момент, когда племянник обмяк, в камере появился сияющий мужской силуэт.
— Как смеешь ты противиться моей воле? — громом по ушам ударил злой возглас. — Он был мне ещё нужен!
В душе императора подняла голову глубинная ярость. Этот предатель покушался на его семью и него самого, а бог-покровитель благоволил ему? Не императору, который обеспечивает ему столетиями приток благодати, а какому-то уроду, готовому пойти на убийство родной крови?
Чуть подумав, Пётр Алексеевич свернул шею уже мёртвому телу. Для надёжности. А после поднял свой взгляд на покровителя.
— Моя семья служила тебе верой и правдой тысячелетиями, а ты готов был убить нас руками этого?..
— Он пробился на изнанку Виноградовых и нашёл то, что мне нужно!
— Да нет там никакой армии! — вспылили император. — Там Виноград всё уничтожил ещё две сотни лет назад и запечатал изнанку, отвернувшись от рода за ваши эксперименты.
— А это уже не твоё дело! Ты свой шанс упустил, постоянно переча мне! А этот, — бог кивнул на тело у своих ног, — он, как и его отец, беспрекословно подчинялись мне. Ты забыл, что такое повиновение и почтение! И будешь наказан за это!
По ушам императора снова ударил гром, и фигура покровителя исчезла. Лишь после этого Дмитрий Фёдорович Медведев смог пробиться в камеру с парой артефактных мечей наперевес.
— Петр Алексеевич, вы как⁈ — он ощупывал своего правителя, профессиональным взглядом фиксируя тело Великого Князя на полу.
— Херово, Дима, херово, — выдавил из себя император, — я разгневал собственного покровителя и пока не понимаю, каким будет наказание.
Осознав, что императору ничего не угрожает, Дмитрий Фёдорович сделал то, что считал правильным в этой ситуации, принялся успокаивать:
— Усилим охрану принцев и принцесс, отправим в убежище. Двойники поработают…
— От бога это не спасёт, — покачал головой Пётр Алексеевич. — Будем надеяться, что наказание понесу только я.
— А с этим… какие будут распоряжения? — Медведев осторожно размотал шёлковый шнур с шеи Великого Князя.
— Этого… — он указал на тело племянника, — через несколько дней объявим геройски погибшим в какой-то пограничной стычке с тварями изнанки. Императорский род должен оставаться безгрешным в умах подданных, даже если это далеко от истины.
Комаро вместе с Виноградом обсуждали сложившуюся ситуацию вокруг Эсфеса. Тайпан уже успел с ними переговорить и выяснить их статус в отношении неизвестного бога, заверив в своей нейтральности. Комаро успокаивал Винограда, осторожно намекая, что им самим Эсфес ничем не грозит.
— Конечно, не грозит. Кому мы нужны со своими скудными родами, — шелестел листьями куст Винограда.
— Не скажи, вон, мой род же вы в Италии вырезали, ты и Чёрный Единорог, — не забыл припомнить другу обиду Комаро.
— Ты мне до самого возвышения теперь будешь об этом напоминать⁈ — дежурно возмутился Виноград. — Да в спячку я впал тогда. Отдыхал. Вообще ни сном, ни духом об этом.
— Знаю я эту твою спячку! Хуже кошака на Валериану повёлся, — покачал головой друг. — У него, понимаешь ли, любовь была, а у меня самый перспективный род уничтожили!
— Я вас уничтожу! — с диким клекотом пронеслась над ними тень огромной птицы. — Вы — ничтожества! Я лишу вас всего! Я сделаю вас смертными!
«Ничего себе у Кречета все ментальные тормоза слетели», — с удивлением подумал Комаро.
— А ты ничего не попутал? — спокойно отреагировал Виноград. — И это в преддверии появления чужого бога? Сам свою коалицию разваливаешь?
— Чужаки — это одно! Но ты… — огромный птичий коготь приземлившейся птицы уткнулся в грудь дендроида, вдруг ставшего с ним одного размера. — Как ты посмел уничтожить результаты работы моего рода?
— А ты думал, я буду молча смотреть, как ты на изнанке моего рода устроил свои проклятые эксперименты? — Виноград сразу понял, о чём речь, ведь Кирана поделилась успехом разработанной ими операции.