Честно говоря, мне эта история напомнила состояние Аргайл, телохранительницы Светланы. Ведь та могла проявляться временно из тени и действовать.
Всё это мы расшифровывали вместе Андреем Петровичем не один час, сверяясь с переводом и применяя собственные лингвистические познания.
— Михаил Юрьевич, должен предупредить, что уже утро и нам следует отдохнуть. К сожалению, у меня есть некоторые обязанности, от выполнения которых я не имею права отказаться, — устало утерев пот со лба, ответил принц. — Мы сможем продолжить позже, ну а пока нам следует возвращаться.
Я поблагодарил принца. Обратно мы шли почему-то совсем другими коридорами. Андрей Петрович накинул пиджак, и я с удивлением заметил, что на нём нет ни пылинки. Но как же так? Мы же вместе чихали с ним и путались в паутине.
Заметив моё удивление, принц пояснил:
— Иллюзия. Комната приобретает вид, считывая ожидания гостя. Вы ожидали библиотеку с запыленными манускриптами и получили её.
— А если бы я представил солнечный день, стеклянную крышу и фонтан посреди комнаты? — я почувствовал себя ребёнком, обманутым в самых лучших его ожиданиях.
— Мы бы работали в гораздо более приятных условиях, — пожал плечами принц.
— Но почему вы мне не сказали? Я бы…
— Михаил Юрьевич, — мягко перебил меня принц, — в жизни всегда должно быть место, где наши ожидания оправдываются. Пусть даже в такой мелочи, как вид старинной заброшенной библиотеки.
Тут мне возразить было нечего.
Вернувшись в особняк, я пил кофе и всё крутил в голове историю Иштвана Стейжера. На ум приходило только два варианта: либо за ведьму отомстили свои, либо она перешла в такое же состояние, как и Аргайл. Решив не мучиться догадками, я позвал телохранительницу.
— И вам доброе утро! — сварливо поздоровалась она. Мне показалось, или воздух за моей спиной колыхнулся, словно при дуновении сквозняка.
— Вы не в духе, — прокомментировал я очевидное, отпивая глоток потрясающего кофе. — Могу как-то поспособствовать его улучшению?
— Не пейте с таким удовольствием кофе, а то я захлебнусь слюной, — уже более миролюбиво произнесла Тень. — Знаете ли, когда больше четырёх сотен лет не пил сей чудесный напиток, то хочется убить уже за то, что кто-то может наслаждаться его вкусом.
— Так, может, проявитесь и просто выпьете чашечку? — предложил я самый очевидный вариант. — В конце концов, сегодня ваша подопечная будет под моей защитой. Я могу подарить вам день отдыха.
Послышался тяжелый вздох.
— Если бы всё было так просто…
— Так расскажите. Я умею слушать, — отставив чашку с кофе, я откинулся на спинку кресла и помассировал себе виски. Лучше бы для бодрости выпить крови, конечно, но пока придётся обойтись подручными средствами.
— Нет уж, увольте. Вы не тот человек, с которым бы я стала откровенничать. Тем более из-за единственной привычки, порождённой завоеваниями османов.
— Ваше право, — я снова потянулся рукой к чашке, обдумывая крохи информации, полученный от Аргайл. Османы. Четыре сотни лет. Интересно, а если ткнуть пальцем в небо?
— Аргайл, а почему из пятёрки мольфарок выжить удалось лишь вам?
Я не успел закончить свой вопрос, как шею мою прокололи два миниатюрных клычка.
— Невежливо впиваться в работодателя без предупреждения, — хмыкнул я, не трепыхаясь, а спокойно принимая образцы крови Аргайл от моих комарих. Они же и сообщили, что убивать меня не планируют, лишь хотят получить информацию.
— Почему ты не боишься? — Тень оторвалась от моей шеи, обошла кресло и села напротив, как-то незаметно перейдя на «ты».
— А чего я должен бояться?
Я разглядывал невероятно красивую женщину, чью красоту не портили даже шрамы, покрывающие лицо сеткой. Брюнетка с вьющимися волосам, часть из которых скрывала лицо, и с серыми глазами цвета штормового неба. Ниже лица я старался не опускать взгляда, ибо одежда при воплощении, видимо, не прилагалась. При этом Аргайл сидела без излишней скромности, закинув ногу на ногу, и наливала себе кофе.
— Раз уж всё равно воплотилась, то хоть порадую себя, — буркнула она, проигнорировав мой вопрос.
Сделав пару глотков обжигающего напитка, она блаженно улыбнулась. Аромат кофе вызывал у неё чувство детского восторга и, кажется, ностальгии.
— Странный ты, — Тень рассматривала меня сквозь локоны тёмных волос. — Агата говорила, что чем-то на нас похож. Не любишь подчиняться, не любишь убивать, но кровь любишь и не боишься её проливать. Откуда-то знаешь больше, чем положено по возрасту, статусу и воспитанию.
Я отпил глоток кофе, никак не комментируя её слова. Иногда молчание — золото.