─ Не нужно, ─ мягко высвободив пальцы из моей хватки, Егор приложил ладонь к моей щеке, опираясь на одну руку. Его тяжелое дыхание едва ли не эхом отдавалось в ушах, почти неслышное за шумом крови и оглушительным пульсом, шероховатая подушечка пальца коснулась губ, чуть раздвигая их, ─ отпусти себя.
Не знаю, зачем я его послушала. Стоило только расслабиться и позволить себе в голос застонать, все мышцы скрутило тянущей судорогой, тело прогнулось, он дернулся вперед, ближе ко мне, проникая глубже, хрипло назвал мое имя и…
***
С трудом вдохнув, я открыла слезящиеся глаза. Егор застыл, глядя куда-то над моим плечом совершенно пустым и лишенным осмысленности взглядом. Немного отодвинувшись, он согнул одну руку и рухнул на постель, едва не придавив меня. Несмотря на слабость во всем теле, я повернулась на бок, взяла его лицо в ладони. Может быть, ему плохо? Все еще больно?
─ Кажется, я только что умер, ─ выдавил мужчина, медленно моргнув, ─ сначала хорошо, потом твоя боль, буквально секунду, и та-акой кайф…
Ну вот, я опять все испортила! Получила удовольствие в одиночку, так еще и больно сделала!
─ Прости, ─ пристыженно убрав от него руки, я села, чтобы одеться, ─ тогда, наверное, нам лучше больше это не повторять.
─ Еще как повторять! ─ опрокинув меня обратно, Егор пристроил голову у меня на плече. ─ Кайф ─ это когда очень-очень приятно. Ты себе не представляешь, как все тело расслабляется после твоих экскурсий в мою голову, а тут сразу после оргазма контрастная боль и мгновенный релакс. Я ужасно падкий на удовольствия, так что теперь тебя просто затрахаю.
Несмело улыбнувшись, я подставила шею под мягкие поцелуи.
─ Ты весь дрожишь, ─ отметила я, поглаживая его влажное плечо.
─ Ты тоже, ─ пробормотал он, потираясь носом о мою скулу, ─ о боже, Дзио, мы сделали это, представляешь?
─ С трудом, ─ усмехнувшись, я повернулась в его руках, обняла за шею, позволяя прижаться к груди, и закинула ногу ему на талию, подчиняясь властному движению руки.
─ Я же правильно тогда тебя понял, ты не можешь забеременеть? ─ уточнил мой телохранитель, пристраивая ладонь у меня на ягодице.
─ Не могу, ─ когда он повернулся на спину, я оказалась лежащей на нем и откинула назад непослушные волосы.
Заметно расслабившись, Егор сел и легко встал со мной в довеске, придержав за бедра, потому что я не ожидала такого и не успела ухватиться за его шею.
─ Тебе не тяжело? ─ положив голову ему на плечо, я прикрыла глаза.
Куда бы он меня ни нес, я не хочу сопротивляться, думать. Не хочу отпускать его от себя. Разморенное тело требовало еще ласки, еще прикосновений, еще, еще, еще больше тактильных ощущений. За пару мит я получила их больше, чем за всю прошедшую жизнь, неудивительно, что никак теперь не могу остановиться.
─ Сейчас пополам сломаюсь от твоего веса, ─ спокойно ответил он.
─ Ты обма-анываешь, ─ с улыбкой протянула я, прижимаясь еще ближе.
─ Ты такая легкая, что я тебя и на одной руке бы унес, ─ с совсем другой интонацией и легким поцелуем в лоб, ─ отцепляйся.
─ Не хочу! ─ капризно поморщилась я.
Такой большой, теплый, фактурный мужчина, как можно его отпустить?
─ Ненадолго, ─ я со вздохом послушалась, и меня поставили в большую белую емкость, которая, как я поняла, предназначена для предотвращения расплескивания воды во время душа, ─ включи пока воду.
Я настроила температуру потока, перевела его на подобие распылителя и вздрогнула, когда на меня сверху полилась теплая вода и одновременно сзади приобняли за талию. Я повернулась, стараясь не поскользнуться, и увидела, как отрешенный взгляд, направленный на уровень моей спины, становится осмысленным. Усмехнувшись, я позволила севшему на дно емкости человеку утянуть меня к себе, устроилась на его бедрах, обнимая всеми конечностями и прижимаясь щекой к плечу. Он заткнул сливное отверстие, немного отодвинулся, чтобы мне душ попадал не прямо на голову, а на спину, и как-то удовлетворенно вздохнул.
Прикрыв глаза, я легко погладила его спину. Такой заботливый, такой ласковый, даже терпит неприятные последствия нашей близости. Как бы я хотела остаться здесь, с ним, навсегда. Но это невозможно ─ ему нужно отдать меня Кону, а мне нужно вернуться домой.
─ Такая гладкая, как силикон, ─ касаясь кончиками пальцев вставки, Егор прижался губами к моему виску.
─ Силикон в основе, ─ я поерзала, чтобы ближе прижаться к теплой груди, ─ это самовоспроизводящийся материал, потому что кожа растет.
─ И ты чувствуешь? ─ я кивнула, в полной мере, как естественной кожей, ощущая скольжение его пальцев, удары капель, мокрые пряди. ─ У нас женщины делают силиконовые импланты в грудь, а у тебя, видишь, в спине.
─ Зачем? ─ я улыбнулась, когда он обнял меня обеими руками и наклонился вбок, прислоняясь плечом к бортику.
─ Для красоты, чтобы грудь была больше, ─ пожав плечами, мужчина еще раз поцеловал меня в висок, ─ многим представителям противоположного пола нравится объемная грудь.
─ А тебе? ─ приподняв голову, я заглянула ему в лицо.
─ Я предпочитаю всю женщину целиком, а не ее отдельные части, ─ улыбнувшись, Егор коротко коснулся моих губ, ─ сиськи далеко не лучшее, что есть у женщины для мужчины.
─ А что лучшее? ─ надеюсь, то, что он озвучит, у меня имеется в таком виде, в котором ему нравится. Я хочу ему нравиться.
─ Ласка, Дзио, ласка, ─ он все еще так ужасно произносит мое имя, но именно поэтому оно звучит особенно, так меня зовет только Егор, ─ все мужчины, как коты, любят, чтобы их гладили, лелеяли и чесали за ушком.
─ Спасибо, что поделился опытом, ─ фыркнув, я шутливо почесала его за ухом.
— Мур, — широко, развязно улыбнувшись, он вдруг заставил меня почувствовать себя рыжей девушкой в красном транспорте.
— М? — подняв брови в знак удивления, я спохватилась.
Ну вот, нахваталась уже глупостей! Неприлично показывать все свои эмоции с помощью мимики, иначе зачем бы нам слова?
— Кошки наши домашние такие звуки издают, — вздохнув, мужчина улыбнулся, — при случае покажу вам.
— Зачем животные в доме? — не поняла я. — Или тоже для развлечения?
— Вроде того, — ласково убирая мои влажные волосы мне за спину, Егор смотрел на меня так… Так… Будто я ему правда очень нравлюсь. Спокойно, тепло и хорошо с ним, — жизнь тяжелая, так хоть развлекаемся. Кстати, что вы увидели в этот раз? Никак не отреагировали просто.
Почему опять формальное обращение? Теперь все будет как раньше? Что же, по крайней мере, хотя бы недолго побаловал меня своим вниманием. Наверное, опять будет звать барышней и отказываться подчиняться.
— Какие-то цветные пятна, все размытое, — прижавшись лбом к его шее, я закрыла глаза, чтобы сосредоточиться на соприкосновении наших тел и как следует запомнить это теплое мягкое чувство.
— Мне обычно сны такие снятся, — задумчиво пробормотал он, продолжая поглаживать мою спину, — ты чего расстроилась? — и вот, снова стиль общения близких людей!
— Ты просто начал уважительно ко мне обращаться, и я подумала…
— Я просто еще не до конца перестроился, — улыбнувшись, я подняла голову, когда Егор коснулся моей щеки, — иногда я буду обращаться к тебе формально для конспирации того, что между нами, — да, я помню, нельзя произносить вслух. Как удобно и легко можно обойти это правило, наверное, оно потому так и звучит, чтобы была возможность делать, что хочется, пусть и ограниченная немного, — но, поверь, если я захочу все прекратить, я скажу прямо. И ты скажи, ладно?
Кивнув, я потянулась за поцелуем. Не думаю, что захочу это прекратить. А еще не думаю, что телохранитель стал бы нарушать свой чтимый кодекс только ради моего желания, если бы не хотел меня сам. Не знаю, почему мне в голову закрадываются такие подлые мысли, наверное, я просто не могу представить, чтобы кто-то добровольно согласился регулярно испытывать боль. Учитывая количество ноцицепторов в его теле, он чувствует все гораздо ярче меня или любого человека из моего мира.
Меня передернуло, стоило вспомнить ночной эпизод из жизни Егора. Он ласково и как-то успокаивающе погладил меня по голове, поцеловал в скулу.