— Да.
Он протянула мне несколько листков с задачами и ручку. Я отдал решение ей через пятнадцать минут. Она посмотрела. На лице ее обозначилось странное выражение. Словно результат ее и обрадовал, и огорчил одновременно.
— Возьмите, — она протянула мне тесты. — С такими результатами вас взяли бы на предпоследний, а может, даже и на последний курс, учитывая, как быстро вы решаете сложные задачи.
— Взяли бы? — я с недоумением посмотрел на нее.
— Вы очень приятный молодой… человек… — она запнулась.
Я сразу все понял. Посмотрел на мужчину. Он мне показал значок магической полиции.
— Простите меня, — профессор смотрела на меня с сожалением и виной. — Но мы не можем принять вас в университет.
— Но по закону вы не имеете права не принять меня.
— Мне очень жаль, правда, но есть негласное предписание…
— Нежели? Вам известна моя фамилия. Вы знаете, кто мой отец?
— Да, я немного слышала о Маке Конмэле, — в глазах профессора всё еще было сожаление.
— Он половину жизни потратил, чтобы уравнять нас в правах с людьми. И теперь вы говорите о негласном предписании?
Полицейский посмотрел на меня с неприязнью.
— У тебя был шанс, парень, доказать, что твой отец боролся не зря, — сдержанно заметил он. — Но ты три года назад его упустил.
Внутри шевельнулась злость.
— Вы понятия не имеете, что произошло три года назад.
— Дело было засекречено. Но в общих чертах мне объяснили.
Я подумал, что тратить время на споры и что-то доказывать, смысла никакого нет. Посмотрел на профессора.
— Можно забрать результаты? И мне нужно письмо с отказом. Не беспокойтесь, эту бумажку я только своему отцу покажу. Причину можете придумать какую угодно.
Профессор и полицейский переглянулись.
— Насколько я понимаю, ваш отец был когда-то весьма уважаемым… человеком в обществе, — произнесла она, снова запнувшись на слове «человек». — Вряд ли бы его порадовала настоящая причина… Я напишу, что ваши знания полные и вам нет нужды тратить время на обучение в университете. Такой ответ вас устроит, мистер Конмэл?
— Вполне.
Профессор быстро набросала на бланке короткое письмо, протянула мне вместе с результатами теста.
— Мистер Конмэл… У нас останется ваш адрес. Если вдруг что-то поменяется, мы вам сразу сообщим. Возьмите мою визитку.
— Не стоит, профессор. Вряд ли у меня к тому времени останется желание заниматься наукой.
Не прощаясь, я вышел, зло хлопнув дверью. Впрочем, я не ожидал другого результата встречи. То, что меня удивляло, было сжато в руке. Результаты тестирования.
Вернувшись вечером в Клонмел, я оставил бумаги дома на столе в библиотеке. Отец, который всегда проводил там большую часть дня, должен был обязательно заметить. После этого, переодевшись, я направился в центр города.
На ближайших к реке улицах плавали лодки. Работали бригады Гарды, пожарных и волонтеров, укрепляя подмытые берега, скидывая мешки с песком. У Старого моста я снял ботинки и, закатав брюки до колен, прошел по каменным перилам до середины. Сел там, свесив ноги к бурным водам, все еще разъяренными волнами накатывающим на опоры моста.
— Ты сегодня грустный, Руари, — прожурчал нежный голос.
— Не понимаю, зачем было пытаться сделать из нас людей? — задумчиво обронил я.
В ответ я услышал переливчатый смех.
— Ты не хотел?
— Нет. Никогда.
— Будь иначе, ты бы никогда не получил Дар, — прожурчала она.
— И никогда не пойму, почему этого хотел отец, — продолжил я. — Но… Вернуть как было раньше — невозможно.
— Только время покажет, — река окатила меня брызгами. — Не грусти, братец!
— Не нарезвилась еще, Шур? — поинтересовался я.
— Людей надо иногда взбодрить, отвлечь.
— Интересная мысль.
В ладони легла флейта, и я поднес ее к губам. Мелодия летела над бурными быстрыми волнами, отражалась от темной воды. Река подпевала. Тише играла флейта, и смолкал рев на перекатах.
Когда из флейты вырвались последние ноты, едва слышные, как спокойное дыхание, воды Шур были гладки, как зеркало, отражая расчистившееся небо и вернувшись в свои берега.
— Твой отец идет, — шепнула она мне. — Приходи почаще.
Волна плеснула мне под ноги, пощекотав подошвы. Я улыбнулся. Флейта исчезла из моих рук, будто ее и не было.
— Руари? — позвал Мак. — Что ты тут делаешь?
— Любуюсь рекой, — я обернулся к отцу и изобразил на лице недоумение. — А ты что подумал?
— Я видел результаты из университета и письмо с отказом. Понятно же, что отказ шит белыми нитками! Ты… очень расстроился?