Я проснулся от того, что кто-то нежно щекотал мне морду. Прямо перед глазами на носу лежала девочка-фэйри, болтала ногами в воздухе и водила по мне сорванной травинкой.
— Ты спас моему отцу жизнь! Спасибо! — она чмокнула меня в переносицу.
— Фейри могут быть благодарны? — удивился я. — Оборотню?
— Ты не просто оборотень…
— Дули! — я хотел вскочить, но меня удержало что-то, похожее на сеть.
— Осторожнее!
Девочка вспорхнула с моего носа. Я приподнял голову. На меня было наброшено сотканное из луговых трав и цветов покрывало.
— Спасибо, но меня и моя шкура неплохо греет! — я осторожно выбрался из-под зеленого полотна.
— Зато ты теперь пахнешь приятнее.
— Ах вот оно что! — я засмеялся и увидел перед собой Дули с двумя башмаками, красным и желтым, в руках. — Ты зачем рассказал?
— Я подумал, что это облегчит понимание…
— Так ты всем разболтал⁈ — ужаснулся я.
— Тебе же будет проще и лучше, поверь.
— Ну ты утешил! Ладно, давай башмаки. Завтра опять приду.
По пути я проглотил в ручье лягушку. Кваканье в животе скоро смолкло, но вызвало икание.
Еще через полчаса мистер Суини взял со стола Фалви принесенную обувь. А я с полусонным видом сидел на диване и икал.
— Руари, ты можешь с этим что-нибудь сделать? И, может, тебе не обязательно их проглатывать?
— Я их по-друго-ому поймать не смогу. Думаете, мне-е самому это нравится?
— Как знаешь. Фалви, дайте-ка детектор.
Куратор нахмурился, но протянул начальнику какой-то прибор.
Я с удивлением выпрямился на диване. Уолтер провел сначала над одним ботинком, потом над другим. На экранчике прибора высветилось что-то вроде спектрального графика.
— Интересно. И как они выглядели, Руари? — спросил мистер Суини.
— В смысле? Я их не разглядывал. Там их была целая туча, но я успел поймать только двоих.
— Особи мужского и женского пола. Красный ботинок — от мужчины. Возраст соответствует человеческому — двадцать и семьдесят лет. Магическая энергетика несильная, ниже среднего показателя для фэйри… Я все правильно излагаю, Руари?
— Без понятия. Говорю же, там была целая туча. И, по-моему… — я облизнул губы и задумался. — Это были обе девчонки.
Уолтер глянул на прибор.
— Ладно. Целая туча — это сколько?
— Штук тридцать…
— Ты их по двое будешь ловить?
— Как получится. Но больше трех я не осилю, если вы про… У меня очень неприятные ощущения в желудке.
— Хорошо. Фалви, занесите показания детектора в базу. Остальные тоже занесите.
Миг спустя до меня дошло, что это значит. Начальник Управления меня проверял. Но я с ленивым равнодушием откинулся обратно на диван. Суини ушел. Фалви, раздраженный моей икотой, принес стакан с водой.
— Спасибо.
— Руари, завтра в Управлении будет день знакомства.
— День чего?
— Суини просил меня переписать брошюру. Посмотри. Это старая и новая, — Он протянул мне два листа и продолжил: — Я хочу, чтобы все полицейские знали, как ты выглядишь, чтобы были в курсе. На тот случай, если тебе понадобится помощь, но оперативно ты со мной связаться не сможешь. Сначала мы пройдемся по кабинетам, когда ты будешь в человеческом облике, потом повторно в волчьем.
— Ээээ, — только и сказал я на идею Фалви.
Прочел брошюры с мрачной серьезностью.
— Добавьте, что ни при каких обстоятельствах меня нельзя трогать руками. В любом облике. Что оборотни могут контактировать с лисицами, находясь в лесу. А лисы, известное дело, разносят бешенство, глистов и прочую заразу.
Я посмотрел на вытянувшееся лицо полицейского и заржал.
— Да я пошутил, расслабьтесь! Все нормально в брошюре.
— Конмэл! — рявкнул на меня Фалви.
— Спасибо — перестал икать! — я живо вскочил с дивана. — Домой уже можно, сэр? А то есть хочется.
— Иди! Нет, постой!
— Что еще?
— Я звонил тебе домой, разговаривал с твоей матерью. Она сказала, что ты ходишь в школу. Но в школе сказали, что это не так.
Фалки сверлил меня взглядом.
— Моя мать не лжет, — рассердился я, поняв намек. — Она просто не в курсе.
— Вот как? И когда ты последний раз посещал занятия?
— Слушайте, а это обязательно? Отец уже один раз пытался заставить меня, но ничем хорошим это не кончилось.
— Да, я читал в отчетах Мурра. Но так нельзя. Ты должен учиться и получить образование. Оно тебе для работы пригодится.
Я смотрел на сержанта так, как если бы услышал несусветную чушь.
— Я не шучу, Конмэл. С завтрашнего дня возобновишь занятия.
— Вы не слишком много от меня хотите? — я недобро поглядел на полицейского.
— Ты вполне потянешь и учебу, и работу. К тому же по вашему закону ты уже считаешься взрослым. Будешь меньше на улице болтаться. Так что, завтра я позвоню в школу и спрошу.
Я вышел из кабинета Фалви мрачный и злой. Чувствовал, что ничем хорошим эта затея сержанта не обернется.
Сначала в сон ворвался шум, смахивающий на ярморочный. А потом что-то больно ударило по голове. Еще через миг шум смолк, словно кто-то резко вырубил громкость на орущем радио. Я открыл глаза и поднял голову. Школьники, обернувшись к моей последней парте, смотрели с испугом.
— Ну наконец-то! — обрадовался тишине незнакомый мужчина у доски. — Так, на чем мы остановились на прошлом уроке?
Я подхватил бумажный ком, внутри которого был завернут камень, незаметно втянул запах и уставился на одного из учеников.
— Руари, я не хотел! Не в тебя целил! Честно! — отчаянно зашептал тот. — Это все Дарли!
— Вам обоим — конец! — зло посулил я, поднялся со своего места и закинул на плечо рюкзак.
— Прости, ты куда? — произнес удивленный учитель.
— Это не мой класс.
— Вот как? Но я тебя и в других не видел. Ты из какой группы?
— А. А вы, наверное, из группы И? Или О?
— Что?
— Идиот или осел, на ваш выбор.
Класс дружно грянул смехом.
— Твое имя, остряк? — учитель побагровел от оскорбления.
— Руари Конмэл.
Учитель опустил глаза в список.
— У тебя история стоит факультативом. И ты за весь год не был ни на одном занятии. Или тоже их проспал, как лесная соня?
Вероятно, он ожидал, что класс теперь будет смеяться надо мной. Но ученики молчали с угрюмыми лицами.
— Так почему ты не посещал занятия, Руари?
— Вы и сами должны знать. Если вы историк.
— Не понимаю. Объясни.
— История — не точная наука. Ученые сами не могут подтвердить или опровергнуть некоторые гипотезы и по-разному трактуют одни и те же события. И вы хотите, чтобы мы забивали этой ерундой голову?
— Ты считаешь, что все те труды, что писались очевидцами событий — ерунда?
— Я говорю об учебнике, который написан современными ослами. Вы же не первоисточники заставляете здесь изучать!
— Любопытное мнение, — заметил он. — И я даже частично соглашусь с тобой. Но ведь и ты согласишься, что изучить первоисточники невозможно, даже занимаясь этим всю жизнь.
— Тогда о чем вы со мной спорите?
— Краткое изложение в любом случае дает какое-то представление о событиях, происходящих в мире.
— Вот именно. Какое-то! Только некоторые разделы — это даже не «какая-то» трактовка событий, а просто наглое вранье!
— Это какие же?
— Начиная со страницы сто двадцать восемь.
Учитель с удивлением принялся листать учебник. За ним дружно зашуршал страницами весь класс. Преподаватель увидел название раздела. Что-то, видимо, сложилось в его голове.
— Пойдем-ка прогуляемся до директора, Руари.
Едва мы вышли, класс взорвался криками. Я остановился.
— Погодите-ка, — передразнил я манеру учителя, вернулся в класс и рявкнул: — Заткнулись!
Потом мы шли по пустому коридору, и за нашими спинами разливалась тишина. Учитель почувствовал себя рядом со мной крайне неуютно.