— Что? — не понял я.
В голове по-прежнему стоял туман.
— Того парня, который валяется без чувств в холле. Нельзя всё время подавлять свои инстинкты. Ты ведь никогда этого специально не делал. Те пэйви, которых ты загрыз, не в счет — это была самооборона, но не охота.
Я ошалело посмотрел на нее. Последние ее слова отрезвили, и я вспомнил, зачем вообще сюда пришел.
— Я все уберу, не беспокойся, — продолжила она.
— Нет.
— Он все равно не жилец.
— Нет.
— Один раз перешагнешь за искусственную границу, в которую нас затолкали люди, и станет гораздо легче. Станешь самим собой.
— Нет, Магра.
Я потряс головой, отгоняя вновь накатывавший дурман, поднялся, пошатнувшись, принялся одеваться.
— Давно мы с вами?..
— Всё началось незадолго до нашего официального знакомства.
Я уставился на нее. Три с лишним года. А я ничего не помнил.
— Что? Ты ведь уже считался по Кодексу совершеннолетним. Собственно, я почувствовала в тебе Истинную силу Луны. Не имея ее, ты меня бы скорее всего не заинтересовал…
— И как часто? — едва выдавил я, боясь услышать ответ.
— Обычно в ночь после пика полнолуния. Очень удобно — ты забытье списывал на Луну. Ну и алкоголь тоже делал свое дело.
— А на самом деле?
— Есть очень хорошие заклятия высшей магии, стирающие воспоминания. Могу снова заставить тебя всё забыть.
— Не надо. А Брессалан? Он в курсе?
— Про нас с тобой? Конечно, нет.
— Я понял, почему вы так хотели спасти сливнамонских ведьм. Сделать их себе подобными.
— И как ты пришел к такому выводу? — поинтересовалась она.
— Да вы издеваетесь⁈ Что вы сделали с Нэсой?
Ее глаза сузились.
— Откуда ты узнал про Нэсу?
Я покачал головой.
— Девочка вышла у вас из-под контроля, да? Сегодня полиция застукала ее, трахующую труп. Нэса осталась без головы и рогов.
Магра подскочила на месте. Руки ее сжались в кулаки.
— Завтра тут будет куча полиции и наверняка Охотники на суккубов.
— Тебе Фалви сказал?
— Разумеется. Кто же еще. Что вы будете делать?
— Ничего. Они меня не найдут. Ничто меня не выдаст. И никто. Так ведь, Руари?
— Больше вы ко мне ближе чем на пару шагов не подойдете.
— Тебе же понравилось!
— Я люблю другую! И не хочу ни с кем, кроме нее, заниматься любовью!
— Дурачок, — Магра фыркнула. — Знал бы ты…
Она смолкла, прикусив губы.
— Что? Что бы я знал?
— Не стоит.
— Договаривайте, черт вас побери! Или полиция узнает о вас.
— Тогда ты не выйдешь живым из этого дома. Суккубы сильнее оборотней. А я из высших. Но я не хочу ссориться, Руари.
— Тогда скажите мне.
— Может быть, сам догадаешься? Ты же догадливый, — она засмеялась.
В голову мне сначала полезли мысли о том, что Магра и из Джил сделала себе подобную, но я отмел их. Предположение, пришедшее на ум, было еще ужаснее, чем когда я понял, что Магра — суккуб.
— Салливан! Вы его давно знаете, и вы всегда были заодно.
Магра похлопала в ладоши.
— Но зачем вы его притащили в Клонмел? Зачем? Если ему действительно нужны души магов, ему проще было бы разделаться с ними поодиночке.
— В этом ты прав, — согласилась она. — Но ты забываешь еще об одном маге, ради которого мы все тут собрались.
У меня отвалилась челюсть.
— Что?
— Я о Хозяине, Руари. У нас договор с Салливаном. Мы поделим его пополам.
— Договор? — тупо спросил я.
— Хозяина, дурачок! — вновь рассмеялась Магра. — Ты не представляешь, какую мощь мы получим, когда «выпьем» его вместе со всей накопившейся в этой земле магией.
Она зажмурила глаза от предвкушения.
— Вы с ума сошли. Тут же все погибнет! — сказал я, а сам лихорадочно соображал: какого черта, ведь Салливан знает, кто я, но Магре почему-то не сказал. — И ваши коллеги — они больше не смогут колдовать…
— Да мне плевать на них! Брессалан, конечно, хорош в постели, но отсутствие магии постели не помеха. А остальные? Трусы, двуличные ублюдки, не определившиеся, на какой они стороне. Так до сих пор и мечущиеся между людьми и Гильдией. Даже ты, Руари…
— Вы не правы. Я знаю, на чьей я стороне.
— Конечно, на своей собственной. И это правильно. Особенно после того, как О’Шэннон завел дома ружье с серебряными пулями и притащил твоему куратору настойку противооборотнической травы. Так что, Руари?
— Вы что-то хотели сказать о Джил.
— Это я посоветовала ей сойтись с тобой. Прости. Всегда симпатизировала несчастным девочкам. Они напоминают меня в детстве. Что только не сделаешь ради того, чтобы выжить, Руари… Впрочем, Салливан был в курсе. Но у него своеобразное отношение к собственной семье.
Магра подошла к комоду, вытащила оттуда крошечный флакон, протянула мне.
— Что это?
— А ты не догадываешься?
— Любовное зелье? На нас такое не действует в силу нашей моногамной природы.
— Тут другое, куда более тонкая и сложная магия, — Магра открыла крышку, сунула мне под нос. — Понюхай.
Я вдохнул аромат, и у меня словно остановилось сердце.
— Вы, оборотни, очень многое воспринимаете через запахи. Ты мне рассказал про убитую Охотниками подругу, а я спросила, чем она пахла. Этот аромат я создала для Джил. У тебя не было чувства дежавю, когда ты познакомился с ней? Вот и хорошо, значит, я правильно подобрала ингредиенты…
— Но я…
— Конечно, ты влюбился в Джил по-настоящему, но с помощью этого маленького флакончика. Но любит ли тебя по-настоящему твоя имбирная девочка, вот в чем вопрос?
Я отвернулся. Сделал шаг к выходу.
— Руари? — остановил меня голос Магры.
— Сидите дома и не высовывайтесь, — ответил я. — Завтра тут будет полно Охотников на ведьм.
— Не волнуйся, я спокойно могу ходить у них под носом. Меня их детекторы не секут.
Я постоял на месте, раздумывая.
— Что будет после того, как вы с Салливаном получите то, что хотите? Точнее, что будет, когда он получит желаемое?
— Вряд ли ему будет до тебя, Руари. Если ты беспокоишься об этом. Скорее всего, займется людишками.
— Знаете, я нахожу несоответствие в вашем союзе с ним. Если он угробит всех, что будете делать вы? Вам же все время нужна жизненная сила других. Или вы считаете, что получите столько магии, что вам это больше не понадобится?
— Думаю, да.
— Вы не знаете наверняка и рискуете? — поразился я.
— Я готова рискнуть, чтобы заполучить всё.
Я кивнул, перешагнул через парня, всё ещё лежащего в отключке, и вышел вон.
Едва захлопнулась дверь, я привалился к ней спиной и сполз на землю. Здесь уже не было магии, которая дарила особую энергетику. Силы мгновенно ушли, вновь потемнело в глазах. Я глубоко задышал, пытаясь удержать себя в сознании.
В голове понемногу начало проясняться. Пошатнувшись, я поднялся, обернулся к дому. Защита действительно была установлена идеально. Во мне закипало сдерживаемое все это время бешенство. Первым делом мне хотелось пойти к Брессалану и придушить его голыми руками за то, что он умолчал о Магре.
Дом О’Келли был всего в ста пятидесяти футах отсюда, но я пошел прочь. Сделал несколько кругов вокруг нашего района, чтобы успокоиться, и направился в сторону реки. Прокручивал в голове варианты. Потом позвонил О’Шэннону.
— Руари, ты в городе? Вернулся? — встревоженно спросил Энгус.
— Через полчаса в старом баре Сида на Старом мосту. Только вы и Брессалан. И чтобы больше никто не знал. Никто!
— Что случилось?
— Долго рассказывать.
В баре все так же пахло сыростью. Шур уже не плескалась в подвале, но там на полу еще оставались лужи и нанесенный речной ил с водорослями. Сид забрал отсюда почти все. Я нашел в углу на полке заплесневевшие бутылки с виски, протер их и с удовлетворением обнаружил, что это восемнадцатилетний «Бушмилс».