— Эй, с вами все в порядке?
— Да-да, все нормально, — смущенно отозвался он и шепнул: — Я не скажу.
— Ну спасибо, — буркнул я. — Ваш детектор что-то показал?
— Нет. Я догадался. По росту энергии. Спонтанного такого выплеска не бывает. Есть причина, и есть следствие…
Он вытирал кровь со щек, потом ругнулся, оторвав лоскут кожи от раны. Я нашел взглядом министра. Того прилично припечатало о стену. Я наклонился над ним, пощупал пульс на сонной артерии. Стоило сжать пальцы чуть сильнее, и я просто свернул бы ему шею.
— Ах, чтоб тебя! — выругался я. — Какого хрена⁈
Я обернулся к магу. Тот молча следил за мной. В его взгляде было одновременно и понимание, и неодобрение. Но мешать он мне не собирался. Я на миг закрыл глаза, вдохнул пыльный воздух, от которого опять закашлялся, и хлестнул министра по щекам. Увидев меня так близко, министр дернулся, взгляд его метнулся по разрушенному помещению, обнаружил мертвых военных и стоящего в отдалении мага — кровь, текущая из ран, заливала тому белый лабораторный халат.
— Руари, — выдавил министр.
— Заткнитесь. Я всю жизнь, наверное, буду жалеть, что не убил вас, когда был случай. Второй раз уже!
— Третьего не будет? — попытался сыронизировать министр.
Но я не ответил, сбросив с его ног обломки. Он вскрикнул — одна нога была сломана чуть ниже колена, из кожи торчала кость. Послышалось приближение спешащих на помощь людей. Я отошел в сторону. Министра унесли, а военные повели меня обратно в камеру.
Еще через час дверь распахнулась, и ко мне в камеру зашел Мак. За его спинами шло двое военных.
— Па?
— У вас пять минут на встречу.
Я поднялся с матраса. Мак в тревоге смотрел на меня. Вид после магического взрыва в лаборатории у меня был, наверное, еще тот. А еще на моей одежде были капли чужой крови, что отец, несомненно, почуял.
— Что ты опять натворил, Руари? — спросил отец, нахмурившись.
— Я? Ничего. Несколько дней назад министр поставил подпись на разрешении на охоту. Охоту на меня. Тебе, похоже, ничего не сказали.
Мака затрясло от возмущения.
— Что⁈ Что было потом?
— Меня подстрелили. Однако я выкарабкался.
— Но…
Мак смотрел на меня с непониманием.
— Я упал в реку, па. Меня потом уже… сержант нашел.
— Он ведь тоже участвовал в Охоте? Лиадан почуяла что-то и, когда он пришел арестовывать нас, едва не набросилась на него.
— Не участвовал, но… Не хочу об этом говорить, па. Как вы?
— С нами все в порядке, Руари. Насколько это вообще возможно в заключении.
Мак ненадолго смолк. Для него было величайшим унижением оказаться в Министерстве в наручниках, подобно какому-то преступнику.
— Министр Кейн гарантировал нам жизнь, как он сказал, из уважения ко мне, к моим прошлым заслугам в Министерстве, но это слабое утешение, — Мак скривился в презрении. — Мы никогда не выберемся отсюда на свободу. Но чего он хочет от тебя?
— Я испортил его военную игрушку — Фэлана Артегала.
Мак потянул носом, сморщился от омерзения.
— А я уж было подумал, что мне мерещится его запах.
— Па? — я вопросительно смотрел на отца.
Мак прекрасно понял, о чем я спрашиваю, и нахмурился.
— Какой ценой, Руари? — спросил он едва слышно.
— Ты ведь понимаешь, чего хочет от меня министр? — прошептал я. — Я не останусь незапятнанным в любом случае. Но хоть вас вытащу отсюда.
Мак побледнел, посмотрел на меня, едва заметно кивнул. Военный глянул на часы.
— Обними маму и Рианнон за меня, — произнес я.
Отец шагнул ко мне, крепко обнял.
— Будь осторожен, Руари. Не рискуй зря. И помни, что нашей жизни сейчас ничего не угрожает. Я верю, что ты сможешь найти другой выход, — шепнул он и, развернувшись, зашагал прочь.
Министра я увидел на следующий день. Меня привели в его кабинет, посадили на стул в десяти футах от него. Тот, явно в мрачном расположении духа, с ногой в гипсе сидел за столом, изучал какие-то документы. Рядом стоял Итан с перевязанной головой.
— Почему вы не в больнице? — спросил я.
— Сейчас не та обстановка, — бросил Кейн. — Итан, следующий отчет.
Маг протянул министру какую-то бумагу. Тот мельком бросил на меня взгляд.
— Может быть, ты думал, что после вчерашнего с тебя снимут наручники и перестанет сопровождать конвой? Я не такой идиот, как Финн, который доверился тебе, когда ты пару раз прошелся перед ним, как дрессированная собачка на задних лапках. Он поверил, что приручил тебя. Хотя это ты его приручил, как абсурдно это ни звучало. О да, зверь приручил Охотника… — Кейн зло посмеялся и продолжил: — Со мной такое не пройдет. И уж тем более я не буду тебя благодарить, что ты меня вчера не убил.
— Я и не надеялся. Знаете, всегда удобнее иметь дело с человеком постоянным в своих взглядах.
Кейн уставился на меня.
— Что это значит?
— Лишь то, что я всегда буду знать, чего от вас ожидать. По-моему, это очевидно.
Кейн хмыкнул, глянул в бумагу, посмотрел на мага.
— Это что?
— График роста магической энергии Гарвана. На сегодняшний день это единственный зафиксированный приборами случай. Остальные записаны только со слов магов.
— И ты выяснил, какого черта это произошло? Почему беднягу дока разорвало на куски?
— Я еще ищу.
Итан смотрел на носки своих ботинок. Министр изучал график.
— Судя по времени, резкий рост начался, когда мы пришли к нему?
— Да. Помните, он очень эмоционально отреагировал на разговор с вами? Возможно, это спровоцировало.
Министр покривился. Я поерзал на стуле, не понимая, чего меня сюда притащили. Кейн опять посмотрел на меня.
— У нас в городе кое-какие проблемы, Руари, — ответил он на мой немой вопрос. — Детекторы не могут распознать колдовство. Финн когда-то уверял, что ты более чувствителен к некоторым видам магии. А доктора Хэйса, который лучше всех в этом разбирался, теперь с нами нет.
— Вам придется снять с меня наручники.
— Ты решил поторговаться?
— Нет. Антимагический контур на них мешает. Мы с Фалви всегда работали без этого дерьма.
Министр глянул на Итана. Тот кивнул.
— Они как помехи для радиоприемника, сэр.
— Ладно. Пойдемте в лабораторию.
Кейн подхватил костыли и довольно бодро запрыгал на них по коридору. За ним двинулся Итан, потом я в окружении восьмерых военных. На лифте мы спустились на подземный этаж, зашли в изолированную от магии комнату. На столе лежала нагая женщина с подключенными к груди электродами. Рядом на мониторе отображалось слабое сердцебиение. В нос сквозь стерильные запахи лаборатории пробился один хорошо знакомый.
Военный разомкнул на мне браслеты и снял наручники. Я подошел ближе.
Кожа женщины была бледная, мертвенно-серого оттенка, сквозь поры вместе с крошечными капельками пота сочился едва заметный запах. Люди наверняка его не чувствовали. Так пахла Лиша, супруга Салливана, когда угодила в госпиталь, умирая от проклятия. Я протянул руку, приподнял женщине веко и тут же отпрянул от неожиданности. Глаза были черны, словно их затопила тьма. Вслед за мной невольно дернулись все остальные.
— Что это, Руари, ты понял? — спросил министр.
— Это сделал некромант.
— Некромант?
Я внимательно посмотрел на Кейна, потом на Итана и решил, что, если б этот случай был единичный, они не были бы так озадачены.
— Сколько таких проклятых?
— На данный момент найдено триста двадцать человек, — ответил Итан. — Обычно их находят родственники, вызывают скорую, а те уже нам сообщают.
— Их станет еще больше.
— Откуда ты знаешь?
— Я знаю, чего он хочет, — извести всех людей.
— Некромант? — повторил министр. — Их больше нет. Их уничтожили.