Огромные залы, широкие коридоры, высокие потолки. Горящие факелы на стенах, видимо,как дань традициям, а не отсутствие электричества. Хотя хрен этих северных полуоборотней знает. Честно говоря, как для меня, здесь сильно зябко — температура была околонулевой. А вот Ульрих первое, что сделал, вступив внутрь — это сбросил свою меховую накидку подбежавшему слуге, оказавшись в лёгкой рубахе с широким вырезом на груди, и при этом чувствовал себя абсолютно комфортно.
Тут уже нас догнала Лагерта, которая вежливо поинтересовалась.
— Александр, хочешь отдохнуть или перекусить?
Я слегка улыбнулся. Вот, что значит глава дипломатии. По глазам вижу, что даже эти небольшие задержки доставляют ей боль, поэтому я просто покачал головой.
— Давайте сначала я взгляну на Хельгу.
— Спасибо, — одними губами, чтобы никто не слышал, прошептала Лагерта.
Мы прошли в покои принцессы. Когда я зашёл внутрь, мне в нос ударил такой букет трав и снадобий, что я чуть в обморок не упал. Похоже, в заботе о любимой дочери в ход пошло всё. В нескольких курильнях жгли травы. Пара Одарённых пели то ли молитвы, то ли заклинания, поддерживая вокруг принцессы своеобразное защитное поле, назначение которого было мне неведомо.
— Твою мать! — тихо проговорил я.
— Что такое? — всполошилась Лагерта.
— Я могу делать всё, что считаю нужным? — поинтересовался я, глядя в глаза королевы.
В больших голубых глазах промелькнуло беспокойство, и она оторвала свой взгляд, переведя его на мужа. Всё-таки есть у Ледяной Королевы чувства. Оказывается, и у неё есть авторитет, хотя Ульрих этого достоин. Сдержав улыбку, я повернул голову, уставившись в такие же небесно-голубые глаза короля. Я видел, что в нём борются сомнения. Он на секунду взглянул на бессознательную дочь, и тихо проговорил.
— Надо же, это первый раз, когда она ненадолго замолкла. Это произошло при твоём появлении. Совпадение? — он вопросительно посмотрел на меня.
— Не думаю, — улыбнулся я.
Вообще-то, об этом я точно знал, и примерно понял, с чем собираюсь иметь дело. И этот «чем», похоже, прямо сейчас сильно обеспокоился. Хотя для этого есть немножко другое, менее приличное слово. Называется оно: «сильно обосрался».
— Да, Александр, ты можешь делать всё, что считаешь нужным.
— Вот и отлично, — хлопнул я громко в ладоши. — Эй, уважаемые!
На меня недоуменно посмотрело сразу несколько глаз местных целителей. Я внезапно понял, что, похоже, не все знают имперский, на котором мы разговаривали. Поэтому я перешёл без запинки на язык Северного Королевства, и ещё раз громко похлопал ладоши.
— Так, все собрались и съе… — я виновато посмотрел на королеву Лагерту. — И вышли отсюда. Бегом!
Реакция лекарей разнилась. Кто-то подорвался сразу, кто-то посмотрел на короля, некоторые даже возмущённо что-то забормотали. Ульрих был в своём репертуаре — он просто молча кивнул головой на выход, чем снял все вопросы у лекарей. Я же прошёлся по периметру и широко распахнул все имеющиеся окна. Затем высунул голову в последнее окно и вдохнул свежий морозный воздух.
— Трындец! — сказал я сам себе.
Можно было тупо сдохнуть от этих ядреных запахов. Надышавшись, я подошёл к кровати, и щелчком пальцев снял это странное поле, которое так и не понял, для чего здесь было. Затем я склонился над Хельгой.
— Ну, привет, подруга! — улыбнулся я. — Как это тебя угораздило? Ладно, добрый доктор Александр тебя вылечит!
Глава 3
Я положил девушке ладонь на лоб, глубоко вздохнул и начал сканирование. И тут же узнал почерк неведомого мага. Как говорят: два раза — совпадение, а три — это закономерность. Кто-то неведомый проклял Императрицу. А Румянцев-младший применил артефакт на Хрулёве. И вот теперь Орден Безымянных сотворил тоже самое с принцессой Хельгой. Кажется, пора переговорить с Канцлером и его сынишкой по поводу того, где конкретно они взяли этот артефакт. Но это сделаем потом. Открыв глаза, я задумчиво посмотрел на родителей принцессы.
— Нам выйти? — по-своему трактовала мой взгляд Лагерта.