— Стоп бой! — внимательный судья заметил закатившиеся глаза девушки и мгновенно расцепил руки японца. — Победа присуждается косяку Хироси Минамото!
Японец же недоуменно осматривался и ощупывал свою филейную часть, пытаясь понять, что сейчас произошло. Но после слов судьи дружелюбно ухмыльнулся, снял с бесчувственной девушки ножны и забрал фамильный меч Долгоруковых, высоко подняв его над головой. В этот раз трибуны не молчали. Крики радости разнеслись над стадионом. Небрежной походкой он подошёл ко мне и протянул руку.
— Чё надо? — недружелюбно спросил я.
— Меч графини.
Меч лежал рядом на скамейке.
— Сам возьмешь, — сказал я.
Японец прошипел что–то на японском, но меч забрал.
Тут же со всех сторон подбежали его товарищи, одобрительно хлопая его по плечам. Он с важным видом вернул меч своей девушке.
Я же ломанулся на стадион, склонившись над Марией, про которую все забыли. Аккуратно похлопал по щекам. Пробоя в ауре не было, повреждений тоже. Ей просто придавили кровотоки. Вот кожа у девушки начала розоветь, и она пришла в себя.
— Я проиграла, да? — первое, что сказала она.
— Еще нет, — улыбнулся я.
Осторожно помог ей подняться, а затем повернулся в сторону судьи, который уже решил, что на сегодня его работа закончена.
— Уважаемый, позвольте задать один вопрос!
Взгляд узких глаз был мне наградой.
— Я могу по вашим правилам вызвать этого тупицу на дуэль?
У судьи аж глаз дернулся. То ли на «тупицу», то ли от моей несказанной наглости, что какой–то барон вызывает наследника знатного рода. Он взял себя в руки и кивнул.
— Да, можете.
Я быстрым шагом пошёл к празднующей толпе, бесцеремонно растолкав их.
— Слышишь, ты, урод!
Японец недоуменно повернулся ко мне.
— Да, ты–ты… любитель подраться с девушками. Теперь я вызываю тебя на дуэль! И, в отличие от Марии, ты будешь просить у меня пощады!
Глава 5
Наступила тишина, и все уставились на меня, как на идиота.
Даже у Минамото глаза непривычно расширились, то ли от гнева, то ли от удивления.
— Ты?! — благородное лицо японца скривилось в усмешке. — Серьёзно?!
— Серьёзнее некуда. Давай, самурай хренов, пошли на площадку, — кивнул я.
— Я бы с радостью научил тебя манерам, гайдзин. Но тебе ведь нечего поставить.
— В смысле? — остановился я и повернулся к нему.
— В прямом. Ты же нищеброд! — издевался надо мной японский аристократ. — Неужели ты думаешь, что этого дерьма будет достаточно? — он кивнул на мой короткий меч, что я забрал у бандита.
Чудесную «заемную» катану я сразу после Разлома вернул Накамуро. Он принял оружие у меня из рук с лёгкой улыбкой на губах, а затем поблагодарил почему–то.
— Где твоё родовое оружие… аристократ? — последнее слово он выделил издевательской интонацией.
— У меня его нет, — спокойно пожал я плечами.
Вокруг раздался дружный смех.
— Я же говорю — нищеброд! — веселился Минамото, торжествующе оглядывая своих прихлебателей.
— То есть, ты зассал? — спокойно сказал я.
Лицо японца налилось красным. Он открыл рот что–то ответить, но тут вмешался преподаватель–судья, который стоял рядом и слушал.
— Со всем уважением, барон Галактионов, но господин Минамото просто не сможет участвовать в дуэли. Правила и традиции не позволяют.
— Ну да, — усмехнулся я, — традиции. Куда уж без них.
— Я с удовольствием отвечу на твой призыв вне рамок этой дуэли за оскорбление моей чести, — нашёлся красный, как рак Минамото.
Ну, такой вариант меня не устраивал. Мне нужно вернуть оружие Марии.
— Моя кошка в качестве ставки по дуэли подойдёт? — положил я руку на большую голову Карамельки.
Та покосилась на меня из–под пальцев, и у меня в голове возникло:
«Ты дурак?».
— Спокойно, так надо, — прошептал я.
Кошка фыркнула, и снова мысленно поинтересовалась:
«Можно я сожру этого наглеца, если ты проиграешь?»
— Ни в чём себе не отказывай, — также тихо прошептал я.
Вокруг царило молчание. Японец о чём–то думал.
Тут к нему подошёл сперва один его товарищ, потом какая–то узкоглазая подружка, и что–то зашептали ему на ухо. Кажется, они были больше осведомлены о ценниках на моего питомца.
— Я согласен, — кивнул Минамото. — Это достойная ставка. Я с удовольствием заберу единственную ценную вещь, что у тебя есть.
«Вещь?!» — послышалось у меня в голове яростное шипение. — «А можно я его сожру, даже если ты выиграешь?».
Я не ответил, просто потрепал Карамельку по стоящей дыбом холке, и молча направился в сторону арены. По пути меня перехватила встревоженная Мария.