Самое главное, что вряд ли кто-то подумает на Игнатова. Яд этот был чрезвычайно дорогой, и обнаружить его, практически, невозможно. Граф сомневался, что даже дружок Галактионова — Андросов — сможет выяснить причину смерти.
Но ещё дороже яда стоило противоядие. Денег было и так немного, и граф мог позволить только одну дозу. Его юристы… Ну что же, он найдёт новых. А этот нотариус ему всё равно никогда не нравился.
— Ваше Сиятельство, там от Галактионовых приехали.
Игнатов нахмурился.
— Что там?
— Два ящика вина… и подарок.
— Подарок? Какой подарок?
— Картина, Ваше Высочество.
Игнатов нахмурился и вышел.
— Подождите, не несите в дом.
Он открыл, посмотрел сначала на бутылку вина и удовлетворенно хмыкнул. С виноградников Голдсмитов, скорее всего. Дядя Анны сделал такой подгон Галактионову. Что ж, достойная штука. Конечно же, он тщательно проверит перед тем, как употреблять.
Гвардейцы Галактионовых уже уехали, и он подошёл к картине. От нее шла мощная аура, видно было, что это работа неземного мастера.
Он аккуратно провёл пальцем по красивому дереву с изящной резьбой, из которого была сделана рама.
— Дорогая штучка! Мне даже немножко стало сейчас жалко за свой поступок, — заговорил сам с собой граф, но тут же рассмеялся. — Хотя, нет, вру, конечно мне совсем не жаль!
— Картину пока поставьте у себя в казарме, — кивнул он своим гвардейцам. — На днях приглашу артефактора, пусть он её оценит, и расскажет, что это за произведение искусства.
Он ещё раз посмотрел на франтоватого мужчину, изображённого на картине. А ничего так, стиль есть. И передано это очень достоверно. Кажется, что вот-вот изображённый, несомненно, аристократ тебе подмигнёт.
Ну вот, подмигнул.
Блин, да что же такое?!
Нужно пойти и немного полежать. Наверное, еще действуют остатки действия противоядия. При этом мерещится всякая хрень.
Глава 14
Утро следующего дня было довольно мрачным… На улице лил такой ливень, что не было видно дальше своего носа.
— Что за отвратительная погода? — пожаловался я сам себе.
Вот так у людей и пропадает всякое желание идти в Разломы.
Дождь я не любил… Солнышко было намного приятнее, а тут, как сглазили.
А ведь я реально планировал сегодня сходить в один из Разломов. Мне нужны деньги, хотя и не срочно. Мой план уже действует, и скоро Игнатову станет весело. Особенно, когда он узнает, что его яд не убил меня. Тогда он начнет действовать, а вот вопрос в том, будет ли у него чем действовать, это уже совершенно другой вопрос.
Не зря я послал к нему одного своего агента, который имеет кодовое название Франт.
Конечно, было совсем нелегко его уговорить, но стоило только рассказать ему про яд, которым отравили меня и Анну, как он сразу дал свое согласие. Уверен, что он в любом случае согласился бы, вопрос в другом — насколько продлился бы процесс переговоров.
— А ты чего скучаешь? — погладил я Карамельку, на спине у которой, свернувшись клубочком, спал Шнырька.
Блин, если она увидит, что его слюна течет прямо на ее шелковистую шерстку, то потом точно ему отомстит.
— Мяу? — глянула она на меня голодными глазами.
Ясно… Проголодалась.
Позвав ее за собой, отвел на кухню, где уже трудилась наша обслуга. Там мне доложили, что кошку сегодня кормили уже два раза, но она слишком прожорлива.
Удивительная женщина здесь за главную повариху. Она смогла отказать Карамельке, несмотря на то, что та принялась на нее рычать. Но женщина, хоть и простолюдинка, сумела ее прогнать. Так вот зачем она пришла ко мне, оказывается, жаловаться.
Шнырька, кстати, большой молодец! Он не показывался людям на глаза, и активировал одну из своих аур, которая жрала энергию с меня, зато маскировала или отводила взгляды простых людей. А вот на глаза Волку лучше ему не попадаться. Но ничего, он умный малый, и все прекрасно понимает.
Вернемся к Франту… Что я о нем знаю? Он такой же псих, как и я, только подуставший. Ему надоело быть тем, кто он сейчас есть. Я следил, как он ведет себя в новых условиях. Спецом, типа, случайно оставил там на ящике планшет, который тот пытался изучить. Он его мучил, ой, как долго, и когда у него получилось случайно включить музыку, то планшетка выпала из его рук. А затем я увидел то, что совсем не ожидал.
Если сперва он смотрел с непониманием на эту иномирную вещь, то потом поднял, как самое ценное сокровище в мире, и бережно поставил на ящик, а затем, прикрыв глаза, расслабленно стал слушать музыку, которая оттуда звучала.