«По-быстрому» не вышло. Предпоследний выход его на связь был перед тем, как он заходил в Разлом три дня назад, а последний — два дня назад… Это даже не было чистым «выходом на связь». Это было сообщение «черного ящика» Абсолюта, которое не даже получилось полностью расшифровать.
— А вот с этого момента поподробней! — оживился я. — Какой, к хренам, «черный ящик»? Почему я ничего про него не знаю и, главное, почему у меня его нет?
Я, конечно, промолчал, что у меня есть свой «черный ящик» по имени Шнырька, что спокойно мог ходить туда-сюда из Разлома в Разлом, но я-то думал, что я уникален!
Немного смутившись, Хрулев рассказал, а Пушкин даже показал интересное устройство, в основе которого был кристалл, что использовался для колец Истребителей. Очень дорогая и редкая технология, поэтому владели ей единицы. К примеру — Абсолюты Российской Империи, к которым я с некоторых пор относился. Но, у меня его не было!
Действовала эта система просто. Одна часть оставалась снаружи Разлома, вторая — у Истребителя внутри Разлома. В случае проблем, он мог передать послание. И Алексеев его передал. Звучало оно так:
«ранен…… предали… не… за кого себя выдает… сообщите…»
Всё!
— Э-э-э… — я не знал, что сказать. — Так себе «черный ящик», если честно. Его же задача — донести сигнал о помощи? А это что? — я подозрительно прищурился. — Признавайтесь! Драконам на субподряд поделку отдавали?
— Нет, наша, — покачал головой Хрулев. — Просто передатчик был поврежден. И да, отвечая на твой незаданный вопрос — поврежден намеренно. Это действительно надежная система, которая никогда не подводила. Ну, до этого раза… Ее не так просто повредить. Но, кто-то это сделал. И сделал намеренно.
— Это вы основываетесь на слове «предали»? — хмыкнул я.
— Не только, — вмешался Пушкин. — Это действительно надежная система, Александр, которая пару раз спасала мне жизнь. Жаль, что мы не можем обеспечить всех наших Истребителей таким устройством. Так вот, чтобы ее повредить — нужно применить невероятное усилие!
— Ладно, — я кивнул головой. — Это понятно. Откуда был сигнал и какая ситуация сейчас?
— Остров Осима, — Хрулев продемонстрировал мне карту на своем планшете. — А ситуация? — он немного нерешительно посмотрел на Доброхотова. Странно было видеть резкого деда в такой растерянности.
— Император Ёсихото не отвечает, — вступил в разговор Алмазный Король. — Ни мне, ни Василию Петровичу, не самой Императрице. И это очень странно, учитывая наши отношения!
— Морозится? — уточнил я, чем вызвал улыбку у всех трех старших товарищей.
— Нет, Император Ёсихото не из таких, — пояснил мне Пушкин. — Да, он не настолько резкий и прямой, как Король Ульрих, всё-таки он восточный правитель со своей спецификой, но он никогда не бегал от ответственности. Нет… тут что-то другое. Всё, что нам известно, что он отбыл два дня назад в неизвестном направлении, и с тех пор о его местонахождении нет никаких известий. Это, конечно, наша разведка доложила. Японцы вообще никак это не комментируют.
— А принцесса? — нахмурился я, и увидел, что все трое также нахмурились.
— Правильный вопрос, Александр, — кивнул головой Пушкин. — Принцесса была с Алексеевым. И да, о ее местонахождении также ничего неизвестно, и на связь она тоже не выходит.
Странно…
— Александр? — это был Хрулев. — С тобой всё в порядке?
— Что? — вскинулся я.
— Ну, ты молчишь уже две минуты, — пояснил Доброхотов.
— Я думаю, — честно ответил я. И я действительно думал. Точнее, вспоминал. Вспоминал всё, что было связано с принцессой Эмико. И пришел к определенным выводам. Странно, что я этого не заметил раньше, ведь сейчас это могло стать реальной проблемой. — Так какой план?
— Японская Империя в данный момент закрыта на въезд для всех иностранных граждан. Вообще для всех, — хмуро пояснил Доброхотов.
— И что это значит? — уточнил я. — Учитывая, что нам туда надо?
— Ну-у-у… Они вправе нас туда не пустить, — пожал плечами Алмазный.
— А если мы будем настаивать?
— Конфликт. Как локальный, так и, возможно, глобальный, — еще раз пожал плечами Доброхотов.
— То есть, они могут нас тупо сбить?
— Могут, — подтвердил Доброхотов.
— А собьют? — вздохнул я. Эти господа что-то явно не договаривают.
— Кто знает? — и снова пожатие плечами. На моей памяти, Доброхотов и один раз плечами не пожимал. Он всегда был уверен в себе. Абсолютно всегда.
— Что за цирк, Максимилиан Венедиктович? — закатил глаза я. — Вы хотите меня достать? Вы почти этого добились! Зачем вам нужен я? Конкретно? И нахрена вы втроем туда летите? Убиться в одном самолете? Ну, отправили бы наш Тихоокеанский флот. Он всяко побольше японского. Нанесли бы добро и справедливость. И Алексеев этот… — я задумался. — Вообще, ситуация какая-то дебильная!
— Спасибо за такую оценку наших действий, — Хрулев, несмотря на строгий тон, тем не менее, улыбался. И тут же убрал улыбку с лица. — Что ты думаешь о принцессе Эмико?
— А вы с какой целью интересуетесь? — ответил я быстрей, чем успел подумать. Хмм… Интересно, а национальность половым путем точно не передается?
— Тадаси Кисидо. Первый советник Императора, — снова «взял голос» Доброхотов. — Подозреваю, что с подачи твоего знакомого Накамуро он сообщил нам, что… гхм… Галактионова пропустят.
— Оба-на! — рассмеялся я. — Так с этого и надо было начинать? Чего вы мне тут страшилки рассказывали? Боялись, что я цену начну набивать?
— Нет, Александр, не боялись, — это был Пушкин. Дело серьезное. Задета честь Империи. Возможно… Ну, и точно могут испортиться взаимоотношения между государствами. А у нас, как ты знаешь, не так много дружественных государств, особенно в последнее время.
Я покачал головой, улыбаясь. Походу, у них реально не было выбора. Или уговорить меня, или начинать войну. Еще одну. Честь Империи, и вот это вот все я понимал. Алексеева надо вытаскивать, если он еще жив. Это достойно уважения. Да и мне он должен, а мертвый долг не отдаст. Но, блин!
— Так какое твое мнение по принцессе? — осторожно начал «дипломат» Пушкин.
— А что скажете про нее вы? — мне было действительно интересно мнение, возможно, самого сильного Абсолюта в этом Мире.
На удивление, в отличии от Хрулева, Пушкин не стал выпендриваться, а сразу ответил на мой вопрос.
— Она Маг вне Категорий. И стала им в шестнадцать лет. Официально. Но думаю, что раньше. Ничего не могу об этом точно сказать, но до шестнадцати лет ее не показывали никому из иностранных Истребителей или просто сильным Одаренным. Все знали про ее существование, но сведений не было даже у разведки. А затем просто представляли принцессу Эмико, — Пушкин улыбнулся. — Боюсь тебя расстроить, но похоже, ранг Абсолюта она получила раньше тебя, Александр.
— Да пофиг, — махнул я рукой. — Она Абсолют или выше? Как цесаревна Ольга?
— Да! — кивнул Пушкин и повернулся к Хрулеву. — Возможно, Василий Петрович, пришла пора рассказать барону о зеленых перстнях? Или ты знаешь, что это такое?
— Знаю, — улыбнулся я. — Но не понимаю, зачем это вообще придумали. Это же палево!
— Гхм… «палево?» — нахмурился Пушкин, чем вызвал веселый смех, как Хрулева, так и Доброхотова.
— Привыкайте, Александр Сергеевич, — хлопнул по плечу Абсолюта ржущий Хрулев. — Александр очень старается, но его воспитание оставляет желать лучшего.
— Можно подумать, в нашем дворе никто не… гхи… ладно, — буркнул я. — Да, Александр Сергеевич. Я понял. Зеленым горит кристалл кольца, когда перегружается энергией своего владельца, и просто уже не может выполнять свои функции. Меня интересует другое. Зачем они носят их открыто? Им ведь не нужен кристалл для похода в Разломы. Они уже настолько пропитаны иномирной энергией, что Разломы их принимают за своих и пропускают без риска для жизни. И еще… Александр Сергеевич, а вы точно Абсолют?