Перекупщики и ростовщики, взимающие проценты еженедельно, — люди такого низкого сорта, что мы не можем их назвать иначе, как старейшинами цеха воришек. Впрочем, это не мешает им богатеть совершенно легально.
Вернуть назад то, что попало в руки этих арапов, безмерно трудно. Тем поучительнее следующий случай.
Некий молодой художник продал одному такому мошеннику с улицы Святой Авуа за сотню франков много новехоньких вещиц, за которые сам отдал шесть сотен франков, взятых в кредит. Сгорая от желания отомстить, он проживает сто франков, а затем отправляется к еврею.
— Вот, — говорит он, — картина, доставшаяся мне от отца; я все потерял, а у вас прошу за нее всего двадцать франков; быть может, они принесут мне удачу.
— Ах, молото-селено, молото-селено! — отвечает еврей и выдает ему двадцать франков.
— Отлично! — говорит юноша. — Но помни, Исаак, я не продаю тебе картину, а только отдаю в залог; через шесть дней я верну тебе деньги, а ты воротишь мне картину. Подпишем договор: если на шестой день я не приду, картина твоя; но если ты продашь ее раньше условленного срока, бороде твоей не поздоровится.
— Расумеется, расумеется.
Три дня спустя к нему заходит английский лорд, замечает картину и предлагает за нее огромную сумму.
— Это Рубенс, — говорит он.
Еврей отказывается.
Назавтра является живописец; он тоже жаждет купить картину. Кругом собираются зеваки. Чтобы прекратить поток предложений, еврей вынужден картину спрятать.
На шестой день возвращается молодой художник; двадцати франков у него нет, но он готов отдать часы, лишь бы выручить картину. Еврей предлагает за нее приличную сумму; решительный отказ. Еврей удваивает цену; юноша хочет во что бы то ни стало получить картину; в конце концов сын Израиля предлагает половину той суммы, какую назвал англичанин. Юноша нехотя соглашается.
А картина-то была мазня мазней!..
Глава вторая
ДОМАШНИЕ КРАЖИ, КРАЖИ В ЛАВКАХ, КОФЕЙНЯХ, РЕСТОРАЦИЯХ И ПРОЧ.
Эти кражи ужасны, потому что их совершают люди, которым мы доверяем; уберечься от них трудно; потому и афоризмы наши будут немногочисленны. Нам остается лишь привести самые прославленные примеры.
Почтенные особы, которые, по прискорбному недостатку средств, вынуждены нанимать исключительно кухарок, должны, ради собственной безопасности, неустанно печься об их нравственности.
Большая часть домашних краж совершается во имя любви.
Любовник способен вдохновить кухарку на многие подвиги.
Вы знаете свою кухарку, но не знаете ее любовника.
Вы не имеете права запретить вашей кухарке иметь любовника, ибо:
1) любовники от кухарок независимы;
2) если ваша кухарка собирается выйти замуж, естественное право на ее стороне;
3) она всегда убедит вас, что завела любовника из самых лучших побуждений.
Итак, любовники и кухарки суть бедствия неотменяемые и нерасторжимые.
Обойдите все лотерейные конторы вашего квартала и выясните, покупают ли ваши слуги лотерейные билеты, и если покупают, то на какую сумму; весь вопрос в том, ограничиваются ли они своим жалованьем.
Ваши лошади всегда будут иметь вдоволь воды; овес — другое дело.
Проверить, что на самом деле происходит в конюшне, — задача не из легких.
Если вы сдаете свою квартиру, люди потянутся к вам косяком; не оставляйте ничего без присмотра.
Требовать, чтобы повар или кухарка, закупая провизию, не удерживали в свою пользу часть выданных им денег, — чистое безумие.
Вас обворуют больше или меньше, вот и вся премудрость.
Ваша горничная непременно будет щеголять в ваших платьях, ваш лакей будет примерять ваши фраки и снашивать ваше белье.
Отъезд в загородное поместье — превосходный предлог для того, чтобы избавиться от докучных посетителей, но он сулит вам немало бедствий.
Не успеете вы уехать, как челядь возьмется за дело: если у вас есть рог, трубить в него будет ваш камердинер; ваш ключник спустится в погреб за вином, лакей отправится на прогулку в вашем тильбюри вместе с горничной, которая без зазрения совести накинет на плечи хозяйскую кашемировую шаль; одним словом, в доме начнутся настоящие сатурналии.
Бойтесь полумер: либо доверяйте слугам во всем, либо не доверяйте ни в чем.