Если же графиня берет деньги взаймы потому, что она разорилась, пощупайте свой пульс и решите, можете ли вы по доброй воле подвергнуть себя кровопусканию.
Вы — женщина милая, элегантная, богатая — дружите с другой женщиной, такой же милой, остроумной, добросердечной и богатой.
Ни в коем случае не ссужайте вашей приятельнице ни кашемировую шаль, ни платья, ни украшения.
Никакого злого умысла; но сегодня вы даете вашей доброй знакомой шаль на один вечер, чтобы она могла явиться на балу в греческом или иудейском тюрбане.
А назавтра ваша горничная приносит вам шаль, разрезанную на восемь частей: парикмахер не знал, что ваши нежные чувства так далеко не простираются, и безжалостной рукой разрезал шаль на восемь кусков.
Если из печати выходит какая-нибудь недлинная, но очень увлекательная брошюрка, имейте в виду, что Делоне, книгопродавец из Пале-Руаяля, выложил ее у себя на прилавке и, чтобы привлечь к ней внимание публики, даже разрезал страницы, так что ничто не помешает вам прочесть ее совершенно бесплатно.
С новыми роскошными кофейнями дело обстоит точно так же, как с новыми министерствами: платить придется вам.
Бойтесь дуэлянтов: они ссорятся с вами нарочно для того, чтобы вызвать на поединок, а потом откушать за ваш счет завтрак стоимостью в сорок или пятьдесят франков.
Если вы едете по парижским улицам в наемном кабриолете, кучер которого имеет собственную лошадь, не сомневайтесь, что вы услышите множество жалоб по поводу того, что овес вздорожал, а другие кучера — подлые завистники; вообще кучер ваш занимается извозом себе в убыток; гораздо выгоднее было бы нанимать лошадь от хозяина, и проч., и проч.
Если же лошадь кучеру не принадлежит, тогда вы услышите совсем другую песню:
Владельцы лошадей требуют за них непомерные суммы.
Кучер человек бедный, едва сводит концы с концами, а ведь у него жена и дети.
За день вы у него первый седок.
Сам он отставной военный.
Одним словом, вы всегда заплатите такому словоохотливому кучеру больше, чем такому, который не проронит ни слова.
Мало кто платит точно по таксе; мы знали лишь одного почтеннейшего господина, который отмерял деньги с точностью, достойной шекспировского Шейлока[89].
Когда покупаете билет в театр, всегда внимательно пересчитывайте сдачу.
То же касается и Казначейства.
Порой клиентам пытаются сбыть фальшивую монету.
Но особенно внимательными следует быть, когда имеешь дело с целыми столбиками монет, завернутыми в бумажки, на которых написано: «Монеты достоинством в один франк, в два франка и проч.».
Дети в пансионе каждый год ждут не дождутся торжественного дня.
Этот день — именины почтенного наставника; дети заранее сговариваются о подарке. Они выясняют у супруги педагога, чем можно порадовать именинника.
«Нет-нет, — отвечает та в смущении, — я вам ничего не скажу; в прошлом году вы подарили дюжину столовых приборов — и сами помните, как сердился ваш учитель; даже не хотел вас отпускать домой; нет, дарить ничего не нужно».
Эти слова только подливают масла в огонь; дети собирают деньги, смеются над теми, кто сдал мало; идет соревнование: кто выпросит у родителей более крупную сумму; некоторые жертвуют на подарок деньги, выданные им на мелкие расходы. О этот возраст невинности! С каким чистосердечием, с каким восторгом юные существа позволяют себя обмануть!
Они преподносят супницу. Наставник гневается, бранит их, и скромность его предстает во всем своем блеске. Он нехотя распускает их по домам и грозит суровыми карами на следующий год, если подобный скандал повторится. Еще десять лет, и сервиз будет собран полностью. «Добрые детки!» — говорит он супруге. А потом еще долго заверяет каждого из родителей, что его сын делает успехи, что из него выйдет толк, что это прелесть что за мальчуган!
Итальянский язык за двадцать четыре урока; мнемотехника за двенадцать занятий; музыка за тридцать два урока; чистописание за двенадцать уроков и проч.
Мы не опустимся до комментирования всех этих случаев шарлатанства.
Сказанное относится также к портретам за один луидор и два сеанса.
В Лондоне консультации любого рода стоят очень дорого, причем всякое мнение сходит за консультацию. Знаменитый адвокат Драйездаст[90] проходит по Уолл-стрит; некий купец показывает ему шиллинг и спрашивает, не фальшивый ли он. «Ни в малейшей степени, — отвечает адвокат, опуская монету в свой карман, — второй, который с вас причитается, уплатите в следующий раз».
90
Имя заимствовано из Вальтера Скотта: «достопочтенному доктору Драйездасту» посвящен роман «Айвенго» (1819).