— Чем хоть убили-то?
— Орудие убийства не нашли, но порез ровный и глубокий. Следователь склоняется к версии, что это может быть что-то типа меча или сабли.
— Не нравится мне все это. Не люблю я тайн и загадок на пустом месте… Ладно, разберемся. Не забудь Бивневу передать, что под него студент копает.
— Не забуду, господин, — поклонился Палыч и вышел из кабинета.
Мужчина выдохнул и снова удобно устроился на диване. В тишине и темноте было гораздо легче переносить адские муки магической головной боли.
Российская Империя. Город Екатеринбург
Я дошел до нужного дома, осмотрелся и забежал в подъезд. Красная дверь на первом этаже была приоткрыта. Именно туда мне и надо было.
Олег, в компании трех охранников, ждал меня на входе и сразу же отвел в дальнюю комнату, в которой не было окон. Квартира была старая и грязная, но меня это мало волновало. Главное, чтобы задуманное удалось. В течение получаса явились все приглашенные.
Я начал с того, что разложил перед людьми все документы, которые удалось собрать сыщику и подробно объяснил, что к чему. Потерпевшие, все как один, подтвердили, что при общении с дельцом чувствовали себя очень странно.
— На следующее утро я даже забыла, что продала свою ткацкую фабрику и как обычно с утра поехала туда. Но меня не впустили, — пожаловалась моложавая женщина и вытерла слезы ажурным платком.
— А я только через два дня осознал, что натворил. Хотел было подать на Бивнева в суд, но мне позвонили и пригрозили, чтобы я не рыпался иначе пострадают мои дети, — сказал крепкий мужчина и сложил руки на груди.
— Наши теплицы, в которых мы тоннами выращивали помидоры и огурцы, продала моя мама после смерти папы. Я пыталась повлиять на нее, ведь дохода кроме теплиц у нас не было, но она будто не слышала меня. А сейчас мы живем на то, что удается заработать мне, — подала голос молоденькая девушка.
Все поделились своими историями и выразили готовность выступить против дельца. Олег лично с каждым обменялся номерами мобилетов и сказал, чтобы они позвонили, если Бивнев или его подельники объявятся и начнут угрожать или давить. Также он помог составить жалобу в Службу Имперской Безопасности.
— Я прослежу, чтобы этот документ благополучно добрался до Москвы и попал в нужные руки, — заверил Олег.
Я пообещал держать всех в курсе дел, и приглашенные друг за другом покинули квартиру.
— Начало положено. Теперь он от нас не уйдет, и я очень надеюсь, что со страху начнет делать глупости и раскроет своего покровителя, — сказал прокурор и пожал мне руку.
Я вышел на улицу и зашагал обратно к рынку, чтобы оттуда вызвать такси и съездить до оружейного магазина за броней, покупку которой я так долго откладывал.
Через полчаса я уже зашел в магазин. Пока продавец что-то обсуждал с покупателем, я подошел к стойке с броней. Какую выбрать? Некоторые охотники предпочитали тонкую кольчугу, кто-то завязывал кожаные вставки, а были и те, кто ходил в бронежилете.
Как только продавец освободился, то сразу же подошел ко мне и поздоровался.
— Присмотрели что-нибудь?
— Не могу выбрать, — честно признался я.
— Тогда осмелюсь предложить самый лучший товар.
Он подвел меня к дальней стойке и показал на… кольчугу.
— Так у вас этого «лучшего товара» двадцать штук, — кивнул я назад.
— Не-е-ет, они разные. Вы только посмотрите, какая она тонкая. И весу в ней почти нет, — продавец снял кольчугу и протянул мне.
Кольчуга, действительно, была очень легкая и тонкая, хотя была выполнена из металлических колец.
— Да вы примерьте. Ее даже можно под рубашку спрятать. Никто не догадается, что на вас броня.
Я все-таки решил попробовать, поэтому снял шубу, пиджак и надел кольчугу на рубашку. Было ощущение, что на мне просто свитер.
— Ну как? — не спускал с меня взгляда продавец.
— Беру, — кивнул я.
Продавец обрадовался и побежал к кассе.
— С вас пятьсот рублей.
— Пятьсот⁈ Почему так дорого? — возмутился я.
— Ну, я же сказал, что это мой лучший товар.
Мне понравилась кольчуга, поэтому я заплатил и вышел на улицу. Таксист сидел в машине и читал журнал.
— Куда теперь? — спросил он.
— К академии.
Весь обратный путь я размышлял над тем, как сказать матушке, что я, как глава рода, подписал жалобу на Бивнева. Я не мог этого сделать до совершеннолетия, но теперь я имел на это право. Она, конечно же, начнет паниковать и причитать, но другого выхода я не видел. Рудник принадлежал нашему роду и, благодаря ему, мы не знали нужды. Однако сейчас мне приходилось охотиться по ночам, но не для того, чтобы покупать себе дорогие вещи или развлекаться, а чтобы оплачивать самое необходимое.