Хороша же перспектива, нечего сказать! Впрочем, есть и другой выход.
Ровена повернула голову в сторону закрытого окна. Всего один шаг. Быстрая смерть, почти мгновенная. Она ведь так любит смотреть на море, так почему бы не стать его частью?
Как во сне, Ровена медленно поднялась и подошла к окну. Створки со скрипом распахнулись. Безграничная гладь манила, шум прибоя убаюкивал, тёплый ветер ласково трепал волосы.
Сама того не замечая, она оказалась на подоконнике. Всего лишь маленький шаг и всё закончится. Исчезнет ненавистный дядя, исчезнет скверна, исчезнет она сама. Быть может там, после смерти, встретит папу с мамой, быть может там она будет счастлива.
Она вдруг почувствовала такую лёгкость и счастье, так захотелось окунуться в них с головой, забыть всё и навсегда, и стать наконец по-настоящему свободной.
Дверь с грохотом распахнулась. Ровена закрыла глаза и приготовилась шагнуть. Чьи-то руки схватили за платье и потянули назад. Не удержавшись, она рухнула на пол вместе со своим спасителем.
— Что вы творите?! — глаза Восемьдесят Третьей расширились от ужаса.
— Зачем ты пришла? Ты всё испортила! — так и продолжая лежать на каменном полу, Ровена прикрыла лицо руками и вновь зарыдала.
— Всё в порядке? — послышался голос Морока.
— Выйди отсюда! — рявкнула Восемьдесят Третья. — И дверь за собой закрой!
Она помогла подняться и, усадив на кровать, опустилась рядом на пол.
Ровена попыталась взять себя в руки, не хотелось, чтобы та видела её слёзы.
— Не знаю, что у вас там стряслось, — заговорила Восемьдесят Третья, — но это не повод прыгать из окна.
— Ты ничего не понимаешь.
— Может и не понимаю, госпожа, но точно знаю, что на одну причину умереть всегда найдётся две, чтобы жить дальше.
— У меня не нашлось, — Ровена сползла с кровати и села рядом. — Это единственный выход.
— Нет, это просто слабость, — фыркнула она. — Боритесь, госпожа! Рвите врагов зубами до последнего вздоха. Даже если вы проиграете, победа уже не покажется им такой лёгкой и сладкой.
— А если враг непобедим? Если он способен уничтожить тебя, вырвать душу и растоптать её в пыль? Не лучше ли сохранить свою честь?
— Честь вы сохраните, когда, умирая, будете смотреть на перегрызенную глотку своего врага!
— Боюсь, что зубы не так крепки.
— Не узнаете, пока не проверите, — глаза Восемьдесят Третьей лукаво заблестели.
Ровена украдкой посмотрела на телохранительницу. Она-то уж точно знает, о чём говорит. Выжить в Легионе может далеко не каждый, и никто из них там не оказывается по собственной воле.
Забавно, вот они сидят вдвоём: принцесса и невольница. Но так ли велика между ними разница? Чем заслужила Восемьдесят Третья носить всю жизнь клеймо и чем заслужила она, Ровена, нежиться в мягкой постели в окружении роскоши?
Если бы не отец, носить бы ей эту уродливую маску на лице и кланяться в пол каждому свободному. Он поплатился жизнью, чтобы спасти любимую дочь от такой участи, а что в благодарность? Слёзы и сетования на тяжёлую судьбу? Прыжок из окна?
Ровене вдруг стало стыдно за себя, за свою слабость, за то, что опустила руки даже не попытавшись бороться. Чем они, осквернённые, заслужили всё это? Только потому, что появляются на свет такими? Только потому, что так написано в Кодексе Скверны? По какому праву предки распоряжаются ещё нерожденными жизнями даже спустя века? Какой извращённый и жестокий ум писал эти Заветы, призывая убивать детей на глазах у несчастных матерей? И чем лучше рабство, так ловко придуманное Легионом и ставшее неотъемлемой частью Прибрежья?
А ведь заветы переписывались! Кодекс Скверны тому прямое доказательство. И если их смогли изменить одни, почему бы и другим не сделать то же самое?
Если бы она не боялась выдать себя, всё было бы иначе. Дядя никогда бы не посмел даже тронуть её пальцем, не погиб бы отец, не было бы десятков тысяч сломленных судеб.
Восемьдесят Третья права! Можно уйти тихо, как тень, а можно хорошенько встряхнуть напоследок если не всё Прибрежье, то хотя бы это осиное гнездо, уже не боясь быть искусанной.
Мысль начинала нравиться всё больше. Уже тысячу раз спрашивала себя, что может сделать она, слабая девушка, без поддержки, власти и денег?
Ничего.
Но что может осквернённая, к тому же ещё и дочь покойного короля?
Пожалуй, стоит проверить.
Глава 3
«Каждый новорожденный должен ставиться на учёт в Надзор над Генетической Чистотой Граждан. Если мутация не выявлена в течение трёх лет со дня рождения, ребёнку выдаётся документ, подтверждающий Генетическую Чистоту. В противном случае мутант подвергается эвтаназии».