Совершенные создания в некотором смысле. Вот только имелось существенное отличие от дейров. При генетическом проектировании гоблинов на эстетическую составляющую забили большой и жирный болт. Все ради эффективности. Так что получились натуральные уродцы, если говорить про стандарты людской красоты. Невысокие, жилистые, с толстой зеленой морщинистой кожей и слишком крупными чертами лица: глазами, носом, ушами, ртом.
— Вот здесь я беру воду, значит, — показал мне старик Тлюм на грязную лужу возле озера. — В самих озерах воду лучше не пить. Жжется, пака-пака. Но рядом бывают чистые участки. Надо только палкой пошурудить, сбить зеленую взвесь и можно пить. Попробуй, Виктор!
Я со скепсисом поглядел за колдунством гоблина. Да уж, стоило принимать во внимание живучесть их расы. Он ведь даже воздухом местным способен дышать без фильтра.
— Вряд ли мне такая вода пойдет на пользу.
— Слабые люди пошли! — покачал головой Тлюм. — Скорее, уже накрапывать начинает!
Мы двинулись по каменистым пустошам. Вскоре гоблин привел меня в пещеру, в которой имелся разный нехитрый скарб. Кровать из мусора, столик со стульями, груда тряпья и прочий хлам. Будь я высокого роста, то задевал бы потолок головой во многих местах. Мы прошли вглубь пещеры, я подсветил темные своды огненным потоком.
— О, теург целый, пака-пака! — восхитился мной старый гоблин. — Редко вас встретишь у нас. Все бороздите просторы космические!
— Это да. Так зачем ты меня сюда привел?
— Еда! Смотри!
Тлюм сорвал со стены мерзкий на вид грибок и с удовольствием употребил.
— Вкусно! Будешь?
— Нет, спасибо. У меня еще пищевые хлебцы остались. Да и без еды человек может прожить довольно долго.
— Вот оно что. Нечем старине Тлюма тебя угостить!
— Не страшно. Ты чего в отшельники подался? В шахтерском поселении жить все равно намного лучше.
— Старая это история и некрасивая, пака-пака. Вождь нашего племени положил глаз на дочь мою, хоть сама она и противилась. Похитил он ее, и я его убил, — простодушно выдал мне гоблин. — Дабы дети не расплачивались за грехи мои, пришлось мне уйти в изгнание. Но спустя несколько лет я понял, что здесь, в дебрях Кенебры, живется даже лучше! Надо только научиться внимать свету звезд и шелесту капель дождя. Прислушайся!
Мы вернулись ко входу в пещеру. Снаружи барабанил кислотный дождь. Раздавалась звонкая капель вкупе с шипением. При попадании жидкости на камни кислота слегка разъедала породу. Вверх поднимался ядовитый салатовый дымок, стелясь будто туман. Теперь стало понятно, почему здесь все скалы и галька выглядят словно отполированные. К этим звукам примешивалась жуткая вонь, от которой чуть ли не глаза слезились. Страшно представить, что со мной стало бы без защитной маски и фильтра воздуха.
— Слышишь? Настоящая какофония вселенной!
— М-да, — кивнул я. — И в кошмарном сне не привидется. Ладно, я пока займусь медитациями…
— Располагайся, дорогой гость! Чувствуй себя как дома, пака-пака!
Какая ирония. Только недавно я бороздил космические просторы, резвился и изничтожал дейров, громил звездные потоковые суда — вершину технологической мысли человечества. А теперь сижу в грязной пещере у полоумного гоблина и трясусь над каждым глотком воды. Ладно, пора заняться саморазвитием.
Какое-то время я восседал в медитации у входа, пока гоблин копался в своем старом хламе. Возможно, мне показалось, но мерный шум дождевых капель и кислотное шипение, прерываемое моим хриплым дыханием, даже пошли процессу на пользу. Огненный пояс реже отвергал захваченные частички души. Пламенное кольцо постепенно ширилось. Эдак и до мастера Огня дорасту. Жаль, что чем дальше, тем сложнее развивать теургические способности.
— Все со своим потоком возишься, Виктор? — вывел меня из транса голос Тлюма.
— Ага…
— Вечно вы, теурги, на своем потоке зациклены. Думаешь, сила в потоке?
— А в чем тогда?
— Сила здесь! — Тлюм несильно тюкнул меня по маске скафа клюкой. Той самой палкой, которой помешивал мутную водицу в луже. — В голове!
— О, спасибо за совет. Я-то не догадался как следует подумать над проблемой! — заявил я с сарказмом.
— Ничему теурги не учитесь! — покачал тот мясистыми ушами и ушел к себе шурудить тряпками.
Я вздохнул и прекратил медитации. Настрой все равно полностью испорчен. Судя по всему, кислотный дождь сходил на нет, тучи постепенно рассеивались. Можно выступать в путь. Вот только обойти каньон, судя по всему, невозможно.