- Почему ты мне не позвонил? – продолжала задавать вопросы Вики, уже зная, бесповоротно и невозвратимо чувствуя, что ничего не вернешь назад. Что случилось что-то страшное и непоправимое и ей не объяснить ничего и не оправдаться перед Ричардом. – Ты должен был перезвонить еще утром.
- Виктория, мы с тобой говорим об очень серьезных вещах. Послушай…
Вики торопливо нажала отбой, боясь, что разрыдается прямо в телефон, и начнет пошло, по бабьи истерично умолять верить ей, а не желтеньким фотографиям. Она же ни в чем не виновата! Она только выпила шампанского и несколько раз посмотрела на Богарта как на мужчину! Но он актер! Она не устояла перед его обаянием, как не устояли большинство женщин этой страны!
Она до боли прикусила тыльную сторону руки, заглушая рвущуюся изнутри истерику. Ей не верят! Ее подозревают в невероятных вещах! После года. ГОДА отношений. Когда она обрывала телефон, сидела вечерами и в выходные дома, ожидая звонка. Ожидая, когда наконец про нее вспомнит любовь всей ее жизни. И стоило ей расслабиться в этот злосчастный уик-энд, ее тут же бросают как ненужную тряпку?
Снова заиграл сотовый. Номер был незнакомым, и она на автомате ответила, думаю, что ничего более страшного, чем слова Ричарда не услышит. Но она ошибалась.
- Виктория? Виктория фон Ассель?
- Кто это? – шепотом спросила Вики.
- Это Мэл Богарт. Виктория, что за непонятная история с фотографиями? Ты специально наняла фотографа, чтобы позлить Ричарда. Чтобы он ревновал?
Оказывается, она и фотографа наняла! Вики не могла понять, все это происходит на самом деле или она задремала на жарком солнце у бассейна и сейчас кончится весь этот кошмар?
- Откуда вы узнали мой телефон? – зачем то спросила она. В трубке игриво кашлянули.
- Дорогая, а мы уже на вы? Я конечно, понимаю, что мы договорились не рассказывать Ричарду, но между собой мы можем разговаривать не так формально.
- Ты все врешь! Между нами ничего не было! Ты напоил меня и сделал эти пошлые фотки! – выкрикнула, рыдая Вики.
Весь мир рушился на глазах. Ей никто не верил! Ни одна живая душа не хотела понять ее!
- Успокойся, солнце мое, - заворковал Богарт. – кто бы ни сделал эти снимки, на них нет ничего такого страшного, и твой Ричард ничего не сможет доказать.
- Я проклинаю тебя! – севшим от крика голосом просипела девушка. – Ты разрушил мою жизнь!
Она сбросила телефон на пол и долго и безучастно слушала, как он надрывается от входящих звонков. Ни говорить, ни слушать больше не хотелось. Хотелось свернуться клубочком под одеялом и обнять подушку. В детстве ей всегда приходилось обнимать подушку, потому что в моменты отчаяния или грусти мама никогда не приходила, чтобы утешить ее. Она считала слезы и истерики признаком слабости, а слабость не подобала наследнице рода фон Ассель!
Вики вспомнила про маму, подобрала телефон и набрала знакомый номер. Череда долгих и протяжных гудков была ей ответом. А Алисия фон Ассель никогда не забывала свой телефон и держала его при себе. Значит, она видела эти новости, или ей уже успели поведать о них вездесущие соседки. И теперь она просто не будет разговаривать с Вики. Как и всегда. Это ее наказание.
Вики тихо и обреченно заплакала в подушку, почти заскулила от невыносимой боли, рвущей изнутри. Как дальше жить? Как завтра идти на работу, чувствовать косые взгляды коллег и слышать перешептывания за спиной? Сможет ли она вынести внимание газетчиков и паппараци? Что сможет сказать в свою защиту?
Утром Вики привычно выключила будильник и поняла, что не пойдет на работу. Болели заплаканные глаза, как будто в них насыпали песка. Да что там – болело все тело и знобило так, как будто она подхватила грипп, а не резвилась на солнышке день назад. А самое главное – мысль о том, что надо ехать на работу и там встретить там пару десятков любопытствующих коллег, была невыносима! А если ее начнут узнавать на улицах и показывать пальцем? А если вызовет начальство и укажет на дверь?
Лучше всего будет заболеть! – эта оригинальная мысль прочно обосновалась в воспаленных мыслях Вики и она набрала телефон Джейн.
- Ну как ты там, дорогая, очень плохо? - участливо отозвалась подруга.