Собравшись с духом, Коди взял низкий старт и побежал, не останавливаясь.
По дороге у него вертелась на уме строчка из рекламы парикмахерской “Оставить тайны в Валентайне”, здорово это они придумали. Коди прибавил бег. Он бежал по мокрому асфальту, сбегая с дороги при виде редких машин. Он пробежал мимо раскинувшегося посреди поля кладбища и остановился, только на его территории росло так много деревьев, отбрасывающих мрачные шепчущие тени на дорогу. Он остановился, потому что ему показалось, что кто-то в белом стоит возле могилы. Послав спящей там глубоко под землей тете Марте воздушный поцелуй, Коди побежал дальше.
Так свободно он может бежать ночью, наслаждаясь темнотой. Он вполне мог сойти за своего в городе Коди, если бы только жители не знали друг друга в лицо. Тяжело выдыхая согретый легкими воздух, он рассекал ночь.
Вдоль дороги стояли в качестве рекламы сеялки, дробилки, тракторы и косилки. Бесчисленное, как показалось Коди, количество машин на парковке перед кафе “4 сезона”, и это в такую-то ночь, разве они не спят, как им положено, в кроватях в такое-то время? Обилие рекламы, разбросанные тут и там мотели, массивные рождественские венки и гирлянды, мемориал возле притихшей на ночь средней школы – все эти незамысловатые виды, украшенные нежным розоватым сумраком, Коди вбирал и запечатлевал в памяти, чтобы позже снова к ним возвратиться. Как тихо и мирно здесь этой ночью!
Остро ощущая свое одиночество, он обессиленно сел на лавочку возле какого-то магазина. Прижавшись щекой к холодной стене, почувствовав, как она нагревается от его тепла, Коди считал удары своего сердца, решая, выдержит ли оно следующий забег. На улице выше послышались шаги и шум голосов, и он поспешил встать.
Он пошел медленным шагом вдоль центральной улицы, заглядывая в темные окна, они казались полны таинственной жизни и света, но он не мог войти в них. Ноги его тяжело шаркали по влажной земле. Он купил в автомате маленькую бутылочку лимонада, название было незнакомым, но оранжевый цвет его привлек. Постояв немного под неоновым облачком света, он с удивлением обнаружил, что бутылка, которая упала ему в руки, теперь пластиковая, а не стеклянная.
Он осушил бутылку до дна, с сожалением выбросив ее в урну. Оставив сияние главной улицы позади, он возвращался полем на окраину, к трассе, где на пустыре, по соседству с несколькими старыми домами, стоял их паб.
Когда-то давно Джей рассказывал, что у них в пабе было развлечение – кто быстрее спустится с холма и поднимется обратно, при этом ни разу не упав. Такая потеха, наверно, была, думал Коди, представляя эти пьяные игры, устало переставляя неуклюжие ноги в траве. Задумавшись на пороге паба, он поднял вверх голову. В своих мечтах он терпеливо ждал ответного письма, надеясь среди счетов и бланков однажды найти его, как искру возможности. Но кто знает, как долго сможет тлеть костер надежды?
Коди упрямо верил в счастливый случай, не зря его называли “золотком”, он приносит удачу всем, должно же и ему когда-то повезти. Ему хотелось найти родителей точно так же, как хотелось лимонада в жаркий день – чувство обыденное, удовлетворив которое, он бы вернулся к своим делам. Может, у него была сестра или… о, от этой мысли у него даже дыхание перехватывало, может, у него был бы родной брат, это было бы так здорово.
Мечты – мечтами, а дела – делами, любил повторять Джей, отправляя Коди с листком, исписанным поручениями. Коди же привычным шагом, не замечая разрушающихся от времени и стихии домов вокруг, шел, мечтая о своем.
Помучавшись несколько часов на почте, старательно заполняя бланки, он то и дело поглядывал на часы. Наконец, с делами покончено. Переборов в себе желание снова послушать плеер, Коди вышел из здания почты, предварительно семь раз подергав замок, чтобы быть уверенным, что запер дверь.
С мягким щелчком начали включаться фонари. Сначала одна улица, потом другая. Не смотря на то, что в городе жителей можно было пересчитать по пальцам, его пока не отключали от общей сети, и в темноте казалось, что до сих пор город живет полнокровной жизнью. Ярко освещенный центр, конечно, контрастировал с темным полем и тихим холмом, на котором стоял их паб. Но порой, хоть Джей и ругался потом, Коди включал свет и в пустых домах на их улице, делая ее снова по-настоящему живой.