Адам прошел внутрь и присел на краешек кровати, держа свои ладони на коленях, словно прирученных диких птиц. Казалось, что он не впервые здесь. Взгляд его привычно изучил скромное убранство комнаты и скользил по Коди, словно тот был неодушевленным предметом. Его светлые глаза в зеленоватом сумраке комнаты казались темными.
“Вот здесь у нас раковина, вот здесь окно, вот здесь шкаф…” – кружа по комнате, Коди называет очевидные вещи, очерчивая пространство. Ему не хочется уходить.
– Завтра вы уедете? Куда путь держите? – Коди вцепился в дверную ручку, оттягивая свой уход.
– Куда я путь держу? Даже не знаю, Коди. Я все ищу какой-нибудь город, в котором смогу остаться, да так и болтаюсь по свету, – он разгладил руками невидимые складки на белой рубашке и вновь стал разглядывать комнату.
– Вы хотите спать?
– Не особо. А ты?
– На улице светит луна, я не хочу спать в такую погоду. Я, наверное, пойду побегаю.
– Куда же ты побежишь, Коди?
– От порога паба до последнего порога в городе, а потом обратно.
– И сколько времени у тебя занимает такая прогулка?
– Ну… по-разному. Порой я бегу очень быстро, дома так и мелькают, а иногда не могу добежать даже до середины города, – Коди помрачнел. Опустив голову, он ковырял носком ботинка старый ковер.
– Коди, покажи мне свой город, возьми меня на прогулку.
– Вы не шутите?
– Я правда очень хочу пойти с тобой. Покажи мне здесь все.
Коди, подняв голову, зачаровано смотрел в лицо Адаму. Глаза, руки и голос, особенно голос, теперь казались давно знакомыми, виденными и слышанными. Доверившись этому чувству, он поманил Адама жестом, зовя его за собой, вниз, к выходу. Ковер глушил их шаги, тени сливались в одну. Джей уже громко храпел в своей комнате.
На улице их встретила тишина, подсвеченные луной здания стояли, притихнув, не было даже ветра. Они пошли, сворачивая от паба в сторону центра.
– Вот здесь у нас продуктовый магазин Эла… – и Коди взмахнул рукой на одно из зданий, почти не различимых в сумраке.
– А вот сейчас мы будем проходить автомастерскую. В магазине цветов сегодня была скидка на белые лилии и каллы. Потом будет здание мэрии, оно вместе с отделом полиции, – и тут он хихикнул, добавив сквозь смех, – Но здесь никого нет.
– Как же так, Коди? Разве такое может быть? Ты имеешь ввиду, что все спят?
– Я пошутил. Конечно же, здесь есть кому быть в отделе полиции и есть кому ходить в продуктовую лавку. Вот дальше будет кафе, мы можем зайти съесть по пончику, сегодня среда, там бесплатная жвачка или пончик, на выбор, – Коди взмахивал руками, притоптывая и на ходу кружась вокруг своей оси.
– А разве кафе работает ночью?
– Адам, сейчас ведь день, ты что, не видишь, как ярко светит солнце? – Коди, обиженно хмуря брови, смотрел на Адама, щурясь от света.
– Я пошутил, малыш, просто пошутил! Я люблю пончики, пойдем скорее в твое кафе! Я закажу нам колу! – и Адам потянул Коди, все еще мило надувавшего губы, за рукав.
Они пришли к иссохшему от зноя и занесенному пылью зданию, крыша у него совсем завалилась набок, того гляди рухнет. Дверь на удивление легко открылась, и Адам вздрогнул от бряцанья дверного колокольчика. Коди деловито прошел внутрь, на паркетном полу местами не хватало плиточек, отчего пол походил на старую шахматную доску. Коди двигался во все стороны сразу, нарушая законы шахмат. Он смешливо крутил листком меню, протирал пыль с заляпанного стакана. Адам опасливо шагал за ним, пол под ним прогибался, точно резиновый, пахло плесенью. Коди, присев за столик, вытерев пыль рукавом, махал ему.
– Сейчас подойдет официантка, но только ты с ней не разговаривай, она не любит приезжих, – Коди хитро сощурил синие глаза, – Сейчас принесут напитки!
Наклонившись под стол, Коди достал открытую бутылку с колой, на дне которой еще оставалась жидкость, а в ней плавали дохлые мухи. Он сделал движение в воздухе, открывая бутылку и наливая, с превеликой осторожностью, напиток в пустые стаканы. Потом бережно поставил бутылку рядом, – Там еще осталось, но ты сразу все не наливай, а то пузырьки улетят.
Адам сделал вид, что пьет. Коди смотрел в пыльное окно, периодически мотая головой. Вокруг них в лунном свете оседала пыль. Мерцали треснувшие зеркала за стойкой, пахло застарелым запахом кухни, сладким сиропом от машинки для приготовления попкорна.
Поморщившись, Коди показал пальцем на перевернутый соседний столик и заговорщическим шепотом произнес: “Ох уж эти девчонки, пялятся на тебя, у самих уже мороженое растаяло, а все сидят, глаза таращат”.
Адам подмигнул в пустоту, забавляя Коди. Тот бурно засмеялся, хлопая холодной ладошкой по плечу Адама: