— Сделаем. Поужинаешь с нами? — предложила Маргарита.
— Не. Ещё дел по горло. Тут до утра бы всё успеть. Ох, и не завидую я Будде! У него же подчинённых в десятки раз больше. Вот где проблемы настоящие!
Утром Дамбаев, собрав нас, хмуро выложил на стол несколько исписанных листков.
— Хорошо спали, аксакаловцы?
— Так точно, — за всех ответил командир. — А что?
— А вот это! — ткнул Будда пальцем в бумажки. — Хочешь сказать, что не в курсе, господин капитан?
— Нет…
— Значит, херово за своими подчинёнными следишь! Утром, не успел я подняться на крыльцо штаба, как тут же попал в цепкие лапки одной пигалицы в курсантской форме. Некто Тушина.
— Моя, — кивнул я, не ожидая ничего хорошего.
— Знаю, что твоя, Котяра! Именно о твоём произволе и неуставных отношениях я и получил официальную кляузу аж на восьми страницах. Всё это с указаниями точных дат и пунктов устава, что были нарушены. Естественно, безобразия нарушал при полном попустительстве капитана Аксакова. Талантливая барышня! Если бы в столице такая жалоба попала на стол «паркетным», то вам адскую жизнь в три счёта устроили бы, сорвав погоны. Держите! Прочитайте про свои «подвиги»!
Мы с интересом взяли бумаги и изучили их. Прав Будда: всё выглядит так, будто мы с Аксакалом на обед младенцев жрём, а не служим. Другим капралам тоже вскользь досталось.
— И как она все эти пункты устава и внутреннего распорядка помнит? — удивился Глыба.- Я, кажется, меньше половины сам знаю.
— Не ты один, — кивнул полковник. — Вопрос в другом. Я, конечно, донос на растопку пущу, но где гарантии, что в следующий раз ваша графиня Тушина не перепрыгнет и через мою голову? Иметь подобную «крысу» под боком — это как гранату без чеки в кармане носить.
— Избавляемся? — предложил Аксакал.
— Я только «за». Думаю, что вы тоже. Но чтобы отчислить курсанта Императорской Военной Академии, нас мало. Необходимо ещё согласие их куратора в лице майора Темниковой. И обязательно с указанием всех пунктов, по которым Мария Тушина не может достойно выполнять свою службу. В любом другом случае, уверен, что она в столице потом подобными бумажками и наш штаб, и штаб армейских завалит.
— Я поговорю с Маргаритой, — согласился с ним командир. — Она в этих вопросах лучше моего разбирается: штабная, как-никак.
— Поговори. Теперь по твоей разросшейся группе, Аксакал. Как в узде держать её будешь?
— Все капралы пришли к единодушному мнению, что только ротация состава и совместное проживание могут дать нужный эффект общности. Уже первые сутки показали, что разделение по отдельным домикам было ошибкой. Да и я замотался бегать от одной учебной группы в другую и повторять одно и то же.
— Ротации не будет, — отрезал полковник. — По проживанию согласен, но только такого большого помещения я для вас не найду. Поэтому всё оставляем, как есть.
— И зачем тогда нас напрягали с этим вопросом, раз всё равно ничего меняться не будет? — недовольно буркнула Стелла.
— Хотел посмотреть, насколько вы можете справляться с простейшими организационными вещами. Результат, как вижу, удручающий. Учитесь у армейских, индивидуалисты фиговы! Шеллер с Темниковой предложили вариант, который хотел, но не услышал от вас.
До акции в зоне Кентавров примерно месяц. Каждые пять дней вы со своими подопечными будете устраивать соревнования, по результатам жеребьёвки разделяясь на два отряда. Тут вам и определённая ротация, и совместные дела групп. Естественно, выигравшей стороне будут полагаться различные ништяки от командования в моём лице. Без стимула нельзя.
— Прямо не боевое подразделение, а клуб юнармейцев, — скривился Жало. — Не хватает только сказочки перед сном курсантам рассказывать. Что за соревнования? Какие условия?
— Надо и расскажешь! — грозно ответил полковник. — Я что, должен ещё за вас и соревнования придумывать⁈ Всё! Утомили! Марш к своим подопечным!
— Один момент, — поставил я на стол непрозрачный пакет, весело звякнувший стеклянной посудой. — Тут вот опять оказия случилась. Идём — лежит. Заглянули внутрь, а там объекты для утилизации. Две бутылочки выдержанного коньяка. Вы уж разберитесь с этим, а то нам не по чину.