Простудились, что ли, хозяйка?
Лучетта (работает, не поднимая глаз). От печеной тыквы отплевываюсь.
Тита-Нане (сердито). Жалко, что не подавилась.
Лучетта (как прежде). Пусть сдохнет, кто мне зла желает.
Тита-Нане (в сторону). Ну, раз решил, так надо кончать. (Громко.) Донна Паскуа, я буду говорить с вами, потому что вы в доме хозяйка. У вас я просил в жены вашу золовку Лучетту и вам теперь заявляю, что я отказываюсь от нее.
Паскуа. Вот здорово! Почему это?
Тита-Нане. Потому, потому...
Лучетта встает, собираясь уйти.
Паскуа. Ты куда?
Лучетта. Куда хочу. (Уходит в дом.)
Паскуа (к Тита-Нане). Вы бы меньше сплетни слушали!
Тита-Нане. Я все знаю и удивляюсь как вам, так и ей.
Паскуа. А она вас очень любит.
Тита-Нане. Любила бы, не поворачивалась бы ко мне спиной.
Паскуа. Да ведь она, бедняжка, небось, плакать пошла. Наверно!
Тита-Нане. По ком плакать-то? По Балде?
Паскуа. Да нет же, Тита-Нане! Она вас так любит. Когда вы уходите в море, она не знает, куда деваться от тоски. А поднимется буря, так она чуть с ума не сходит; все за вас дрожит. Среди ночи встает, выскакивает на балкон, чтобы посмотреть, какая погода. Прямо как потерянная: на все вашими глазами смотрит, не иначе.
Тита-Нане. А почему же она даже слова ласкового мне не сказала?
Паскуа. Не может. Боится. В полном расстройстве.
Тита-Нане. Что же, я, скажете, без причины сержусь на нее?
Паскуа. Я вам расскажу, как было дело.
Тита-Нане. Ну, уж нет, синьора! Пусть расскажет сама, пусть во всем признается да еще прощения попросит.
Паскуа. А вы ее простите?
Тита-Нане. Как знать. Может быть, и прощу. Куда она пошла?
Паскуа. Да вот она, вот. Сюда идет.
Лучетта (выходит из дома). Вот вам, получайте! Ваши башмаки, ваши ленты и ваш шарф — все, что вы мне подарили. (Швыряет все на землю.)
Паскуа. Ох, горе мое! Ты что! Рехнулась, что ли? (Собирает вещи с земли и кладет на стул.)
Тита-Нане. Так вы меня еще и оскорбляете?
Лучетта. Вы же от меня отказались, так забирайте ваши подарки и делайте с ними, что хотите!
Тита-Нане. Если будете разговаривать с Балдой, убью его.
Лучетта. Смотрите, какой! Сам от меня отказался да еще командует.
Тита-Нане. Из-за него и отказался. Из-за него!
Паскуа. Мне даже удивительно, что вы всему этому поверили. Как могла Лучетта водиться с таким проходимцем?
Лучетта. Пускай я уродина, пускай бедная, пускай все, что хотите! Но чтобы я стала якшаться с каким-то лодочником! Ну, уж нет!
Тита-Нане. Так зачем вы его рядом с собой сажали? Зачем печеную тыкву принимали от него?
Лучетта. А что тут такого?
Паскуа. Подумаешь, какое преступление!
Тита-Нане. Если я кого люблю, так не желаю, чтобы были разговоры. Не хочу, и все тут. Тита-Нане никому еще спуску не давал. И не собирается давать.
Лучетта (вытирая слезы). Подумаешь, какой важный!
Тита-Нане. Я мужчина. Понимаете? Мужчина, не мальчишка какой! Понимаете?
Лучетта плачет, делая вид, что старается удержать слезы.
Паскуа. Что с тобой?
Лучетта. Ничего. (Плача, толкает донну Паскуа.)
Паскуа. Ты же плачешь!
Лучетта. От злости, от злости... Так бы и задушила его своими руками!
Тита-Нане (подходит к Лучетте). Ну, хватит. Нечего реветь.
Лучетта. Ступайте к черту!
Тита-Нане (к Паскуа). Слышите?
Паскуа. А разве не права она? Если вы хуже собаки.
Тита-Нане. Ну, так вы увидите сейчас. Пойду и брошусь в канал.
Паскуа. Будет тебе, сумасшедший.
Лучетта (плача, как раньше). Пускай идет, пускай!
Паскуа. Перестань, глупенькая!
Тита-Нане (неясным голосом). А ведь как я любил ее! Как любил!
Паскуа (к Тита-Нане). А теперь уж нет?
Тита-Нане. Да что ж! Коли она меня не хочет...
Паскуа. Лучетта, что скажешь, а?