Морвид быстро схватила Талит за запястье и прижала два пальца к её шее. Нахмурившись, она склонилась к лицу женщины.
— Она дышит. — Братья осели от облегчения, а Морвид посмотрела на небо. — Фергюс!
— В чём дело?
Наблюдая, как Фергюс приземляется, Морвид произнесла:
— Она замёрзла. — Морвид сняла плащ и завернула в него Талит. — Мне нужно вернуть её на Дикий остров и отогреть
Подняв Талит на руки, Морвид бросилась к Фергюсу.
— Встретимся в замке.
Бриёг смотрел, как его сестра садится на спину Фергюсу и как они взмывают в небо. Он готов был ринуться следом, стянув одежду и перекинувшись, но его остановили слова Гвенваеля:
— Не уверен, что я ей нужен.
Озадаченный, Бриёг обернулся и увидел, что Иззи неосознанно тянется к нему. Он приблизился, и она тут же обняла его и спрятала лицо в изгибе его шеи.
Он уставился на своих братьев, не зная, что делать с рыдающей девочкой на руках.
Гвенваель наклонился и прошептал:
— Скажи, что всё будет хорошо.
Крепче прижимая её к себе и поглаживая по спине, Бриёг громко произнёс:
— Иззи, всё будет хорошо.
— Ни… о… чём… не… волнуйся, — зашептал Эйбхир в другое ухо.
— Ни о чём не волнуйся, — спокойно сказал Бриёг, и Иззи теснее прижалась к нему. — Мы позаботимся о твоей маме, Иззи. Обещаю.
Она слабо кивнула.
— Хорошо, — выдавила она сквозь слёзы.
Его братья отошли. Бриёг поднялся, крепко прижимая к себе Иззи.
— Давай, отведём тебя домой, малышка Иззи.
Глава 26
Она проснулась, но не двигалась минут пять. Так её обучали. Что хорошо. Потому что иногда притвориться мёртвой или без сознания довольно полезно, чтобы узнать в каком ужасном положении ты оказалась. Никаких звуков, за исключением храпа. Относительно громкого. Так храпеть могло только злобное, огромное чудище.
Открыв глаза, Талит осмотрелась. Свечи и печь мягко освещали комнату.
Морвид, свернувшись клубком, спала в кресле. Фергюс прислонился к стене, смотря в потолок. Эйбхир спал прямо на полу, вытянув руки и ноги. Талит не завидовала женщине, которая будет спать с ним следующие восемь веков. На удивление, храпел не он.
Эта честь досталась Гвенваелю. Он спал в огромном кресле, вытянув ноги и откинув голову, и храпел, как медведь. Ухмыльнувшись, Талит посмотрела на свою дочь. Иззи сидела на скамейке, подогнув ноги к груди и положив на колени подбородок. Она не спала, а смотрела в окно в темноту ночи. А рядом с ней сидел Бриёг. Как и Иззи и Фергюс, он не спал, но смотрел прямо на Талит, вероятно, ожидая, когда она его заметит. Высокомерный ублюдок.
Они молча смотрели друг на друга. На этот раз, Талит знала, что слова ни к чему. Она видела всё, что нужно в выражении лица Бриёга, в том, как он на неё смотрел с облегчением, что она очнулась.
— Мам? — Талит вновь посмотрела на Иззи и улыбнулась. — Мама! — прокричала девочка и кинулась на кровать прямо в раскрытые объятия Талит. Она крепко обняла дочь, позволяя девочке выплакаться.
Морвид встала.
— Рада видеть, что ты очнулась, сестра. — Она пихнула Гвенваеля в плечо. — Проснись.
Испугавшись, Гвенваель сел ровно и закричал:
— Я её и пальцем не трогал!
Морвид закатила глаза и направилась к двери.
— Ох, младший братец, ты всегда заставляешь краснеть. Фергюс, пошли со мной.
Фергюс кивнул Талит и вышел вслед за сестрой. Гвенваель встал и потянулся.
— Талит, любовь моя.
— Гвенваель, боль моя.
Хмыкнув, он схватил Эйбхира за волосы и потащил спящего дракона на выход.
Наконец, встал Бриёг. С нежной улыбкой на губах и, не отводя от Талит взгляда, он направился к двери.
— Иззи. — Талит отстранила от себя дочь и всмотрелась в её лицо, — ты в порядке?
Заливаясь слезами, она кивнула.
— Уверена?
Она мало что помнила после разговора с Риддерх Хаелем.
— Я в порядке, мам, правда.
— Арзела?
Странное выражение появилось на лице дочери, но быстро сменилось, словно Талит это показалась в танцующем свете свечей.
— Её теперь нет. Не думаю, что она вернётся.
— Она страдает?
— Да. Верю, что да.
Талит вновь притянула к себе Иззи.
— Хорошо. От этого я улыбаюсь.
— И я, мама. И я.
Аннуил, тяжело дыша, откинулась в ванне. Она, наконец, вымоталась. Где-то между сражением с последним батальоном и наслаждением от гниющего и кричащего Хамиша, её силы иссякли. Она приказала своим солдатам зачистить поле боя, а сама поехала на Дикий Остров со своей элитной гвардией. Очистив с себя в ручье у конюшни большую часть крови и помыв коня, она вернулась в комнату. Прислуга быстро наполнила ванну горячей водой и тут же испарилась. Они не смотрели на неё, потому что несколько часов назад видели, что она творила в главном зале.