– Да вроде неплохо, – пробормотал Джек и, обернувшись, уловил выражение лица Уилкинса. – Даже не заикайся.
– О чем не заикайся? – невинно переспросил напарник. – А-а… хочешь сказать, мне не следует комментировать тот факт, что с тех пор, как мы явились сюда, ты с нее глаз не сводишь? Об этом я не должен заикаться?
– Присматривать за свидетельницей – моя… наша работа.
– Ну конечно, – кивнул Уилкинс.
Паллас чертыхнулся себе под нос. В Небраске, по крайней мере, мужчине позволялось посмотреть на женщину разок-другой – из профессиональных соображений.
Джек бросил украдкой еще один взгляд – в охранных целях – и заметил, что вырез снова соскальзывает с ключицы, медленно съезжает, насмехаясь над ним, дразня его, спускается ниже и ниже, обнажая сливочную кожу и тоненькую полоску серого шелка, которую можно было бы оторвать зубами.
Плечо. Его сводит с ума обыкновенное плечо.
– Да что вообще такое с этой ее кофточкой? – вспылил Паллас, поворачиваясь к напарнику. – Почему она не держится на месте? Размер великоват? Нет, серьезно, кому-то придется набросить на эту дамочку пиджак. Пойду, пройдусь по залу, – оттолкнулся он от барной стойки. – Хочу убедиться, что все по-прежнему спокойно.
* * * * *
Наклонившись к уху подруги, Эйми шепнула:
– Ну вот, а теперь он расхаживает туда-сюда.
– Тебе не нужно вести для меня прямой репортаж, – точно так же шепотом ответила Камерон. – Если захочу знать, что делает Паллас, сама посмотрю.
Разумеется, именно это она и сделала. Зыркнув исподтишка, Камерон увидела, как ФБРовец обошел вокруг бара, затем оглянулся. А когда заметил, что свидетельница наблюдает за ним, развернулся и устремился через комнату к ней, как пантера к своей добыче. Судя по напряженному взгляду, что бы ни собирался сказать агент, он был настроен решительно.
При виде Джека, направлявшегося в их сторону во всем своем раздраженном великолепии, сидевшая рядом Эйми заворожено распахнула глаза:
– Кэм, я передумала. Если это была грандиозная подстава, и парень идет раздеваться передо мной, кажется, я переживу. Определенно переживу.
Услышав ее реплику, остальные участницы вечеринки прекратили болтовню и, проследив за взглядом невесты, обернулись к Джеку. Агент остановился перед кроватью, на которой девицы развалились в томных позах, словно бездельничающий султанский гарем, и вперился в Камерон:
– Надо поговорить.
– Хорошо, говори.
– Наедине.
Камерон вовсе не нравилось подчиняться распоряжениям Палласа, но устраивать сцену не хотелось: вдруг требуется обсудить какие-нибудь вопросы безопасности. С небрежным видом она соскользнула с кровати – черт, опять блеснула бедром, странно, что это случается раз за разом в его присутствии – и следом за ФБРовцем вышла из зала.
Ухватив спутницу за предплечье, Паллас потащил ее через холл в тускло освещенный коридор.
– Ты, часом, не собираешься меня придушить? – поинтересовалась Камерон. Судя по выражению лица агента, в ее вопросе была только доля шутки.
– Не сегодня.
ФБРовец разжал хватку и зашагал взад-вперед. Камерон понятия не имела, чем он так взбудоражен, но присмотрелась попристальней и с удовлетворением отметила, что Джек нисколечко не напоминает ей кусок ветчины.
Скорее, кекс с начинкой из расплавленного шоколада – такой греховный, такой упоительно-сладостный, наполненный таким внутренним жаром десерт, тарелку с которым любой девушке хочется вылизать до последней крошки. Вот на что был похож Джек Паллас.
Камерон подобралась.
– Так мне придется угадывать или все же скажешь, в чем дело?
– Думаю, ты знаешь.
Вот черт. Он собирается завести речь о том, что так и не произошло на ее крыльце.
– В расследовании? – с надеждой предположила Камерон.
Паллас бросил на собеседницу мрачный взгляд, напомнивший ей, почему с этим мужчиной шутки плохи.
Решив, что тогда уж лучше устроиться поудобнее, Камерон прислонилась к стене. ФБРовец прекратил вышагивать по коридору и смерил ее глазами.
– Закончим наш недавний разговор. – Пересекши холл, Джек оперся ладонью на стену рядом с плечом Камерон. – Ты сказала, что тогда возле кабинета Дэвиса я увидел то, что хотел видеть. Объясни.
Помощница прокурора с вызовом уставилась на агента. Хa-ха – будто у него получится запугать ее и вынудить сознаться. Ну ладно, может, и получится, такой, пожалуй, кого угодно заставит говорить. Зато она решительно невосприимчива к его так называемому мужскому обая… – ух ты, как классно от него пахнет. Наверное, шампунем. С такой «я-только-что-из-постели» щетиной это не может быть лосьон после бритья.