Барон зло дернул головой.
– Кому ты скармливал души? – Надавила демоница голосом, тут же смягчившись и добавив равнодушно. – Впрочем, вернемся к этому вопросу позже. – Скомкала она платок в удобный шарик и вновь подступилась к обрубку. – А чтобы тебе не было скучно… – Аркадия движением достала недлинную шпильку из прически и проткнула им ткань. – Вот так… Скажи «аа», м?
– Я не знаю имени, – дернулся обрубок, будто пытаясь отшатнуться от нее.
Но без рук и ног вышло никак.
– Я – не главный! – дрожал он, когда демоница пожала плечами и стала оттягивать челюсть. – Я понятия не имею!.. – мычал барон, пока ему заталкивали кляп..
– До завтра, – убедившись, что шпилька проколола щеку, Аркадия взялась за крышку бочки.
Из взвеси меда просительно замычали. А затем будто заорали, когда девушка принялась прилаживать крышку обратно, обстукивая по краям.
– Или ты хочешь что-то сказать, милый дедушка? – Будто в задумчивости остановилась она.
Проверить было недолго – всего два движения, второе из которых пропороло щеку мерзавца, но освободило глотку.
– Я не первый в Кормлении, – глухо ронял фразы барон. – Я передаю души, оставляю себе десятую часть.
– А советник Релля?..
– Он сам – еда, – текла капелька крови из щеки барона.
Интересно, как в нем еще она оставалась – в таком-то виде…
– Полезная еда, – поправился Клодиц. – Ищет, собирает и приводит… другую еду.
– Что такое Кормление?
– Ты – еду. Тебе – власть. – Смежились веки. – Долго говорить.
– Тогда до завтра.
– Нет!!!
– Тогда говори сейчас.
– Хищники жрут слабых и больных, – дернулась раненная щека барона. – А тут все больны. Больны смертью. Они все равно умрут, – искренне произнес Клодиц. – Но без мучений, испытав только радость юности! А мы… Разве не прекрасно, что кто-то выживет?!
– Кормление, – напомнила Аркадия, нетерпеливо скрежетнув когтем по краю бочонка.
Она слыхала безумцев и сектантов куда более затейливых – воспитание принцессы было разносторонним.
Барон опасливо покосился на красно-черную сталь, выходящую из плоти.
– Хозяин забирает души больных. Но он справедлив! – затараторил Клодиц. – Только одну душу из тела! Поэтому если их больше, он оставит остальные! Чем больше душ – тем чаще можно просить! Чем больше – тем серьезнее просьба! А ты! Ты украла все мои!!! – Взвился до истерики голос барона.
То-то он так долго держался, смеясь ей в лицо, пока она резала его тонкими слоями. Потом, правда, сразу взял и спекся. Пришлось брать с собой – уже светало, а добыча загружена в телеги…
– Я не могу сказать его имя! Он придет и заберет последнюю!! – Бесновался Клодиц.
– Зато ты отомстишь, – разумно произнесла Аркадия.
– Он отомстит сам, – вновь задрожал Клодиц. – Ты забрала его души, его добычу! И он вернет мне их, верному слуге. Я кормил его столетия, он помнит. Я полезный, – облизал барон губы. – А тебя, самозванку, не примут. У тебя – тьфу! – одна душа! Ну какая из тебя баронесса, – захихикал он. – У меня при рождении было уже шесть. Шесть!! Тебя же почуют сразу. И накажут.
– А если я освобожу тебя и отпущу? – Для интереса уточнила девушка.
Что-то должно быть за угрозами – особенно в столь жалком и беспомощном положении.
– Я введу тебя в Кормление! – Торжественно и величественно произнес он – насколько это можно сделать, будучи с отрубленными конечностями и утопленным в бочонке. – Я поставлю тебя на одну ступень. Я вижу твою силу, я преклоняюсь перед тобой. Но ты – тоже больна! Эта болезнь, эта смерть – она уже в твоих венах! Но я знаю лечение!! Я накормлю тебя! А потом мы вместе заберем другие пути еды и станем ближе к Хозяину, – вкрадчиво добавил Клодиц.
– Даже так, – впечатлилась Аркадия, задумчиво подходя к складу с барахлом.
– Да! Дай мне всего одну душу, прекрасная. – Сглотнул обрубок. – Позови слугу. Сделаем это прямо сейчас. Я научу, я покажу!
Девушка отодвинула рукой наваленную в углу ветошь и легонько постучала по винным бочонкам, спрятанным под ней. Пробка, свежий подтек ниже, характерный запах – скорее не вино, какие уж тут виноградники, а что-то более ядреное. И еще пара-тройка позади, такие же. Надо же – не своровали… Впрочем, местный домоправитель вполне полагал подвалы своими личными, а потому незачем тащить тяжести, если можно пользоваться так.
– Для начала, стоит вытащить тебя из бочки? – Задумчиво произнесла Аркадия.
– Это будет очень разумно с твоей стороны. – Клодиц еле сдержал уголки губ, чтобы те не расплылись улыбкой.