Одетая в перчатки с поднятыми волосами и сопровождаемая наверх, Элис смогла собрать часть своей одежды и туалетных принадлежностей после того, как они были осмотрены и очищены судмедэкспертами. Она едва узнавала свой дом со всеми этими номерными знаками, запахом химикатов и людей, одетых в белые костюмы.
Элис тяжело вздохнула, собирая косметику, и мысленно перебрала в деталях все, что произошло в этот вечер. Как она могла не заметить? Конечно, он бы испортил ей день рождения, он даже предупредил ее об этом, когда приходил. Она почувствовала, как у нее начинает болеть голова, когда алкоголь выветрился, а уровень энергии стал опасно низким, она посмотрела вверх, в окно над головой, увидев тускло освещенный вид своего сада, а затем деревья, и увидела людей в белых костюмах.
Ее глаза блуждали, что-то белое среди деревьев леса позади ее дома поймало ее взгляд.
Она немедленно напряглась, волна гнева и страха захлестнула вены, когда ее глаза упивались видом фигуры в маске, появляющейся между худыми телами деревьев. Сначала она задавалась вопросом, что ей показалось.
Фигура в маске подняла левую руку и лениво помахала ей, по спине Элис пробежал холодок, это только подтвердило, что он смотрел прямо на нее. У Элис перехватило дыхание, когда он поднес руку к маске и приложили один палец к нарисованной улыбке, как бы говоря ей, чтобы она замолчала.
Она хотела сказать офицеру, стоящему у двери ее спальни, но знала, что не должна этого делать, потому что только тогда заметила, что там была не только одна маска, но и очень много похожих, позади. Все они стояли зловеще неподвижно. Элис отвернулась, почувствовав себя незащищенной, и ощутила смутно знакомое чувство страха, ползущее по спине и покалывающее ноги.
Ее дыхание было коротким и резким, она отошла от окна и подошла к шкафу, открыв белые двери и потянувшись к полке, чтобы достать белый блокнот, который, как объяснил Харви, расскажет все, что ей нужно будет знать. Весь вечер теперь казался каким-то посланием. Полицейские были повсюду в доме, но даже тогда она чувствовала себя уязвимой. Когда она вытащила дневник, коробка упала на нее, задев несколько свитеров. Она попыталась удержать их, и случайно уронила дневник.
— Тебе нужна помощь? — спросил офицер от двери, и Элис быстро покачала головой, быстро ответив, заметив, что дневник открылся. — Хорошо, — пробормотал офицер, и продолжил молча стоять у двери.
Элис присела на корточки и поставила коробку, потянувшись за ее содержимым, чтобы положить обратно, однако только тогда она увидела черную коробочку, которую Магнус подарил ей на день рождения, неподвижно лежащую рядом с парой туфель. Он, будто, уставилась на нее, и Элис схватила его, быстро закрыв крышку, чтобы не увидеть, что внутри.
Она хотела открыть его, или выбросить. Элис знала, что если она увидит то, что он подарил ей, то чувства, которые она пыталась закопать глубже, снова вылезут наружу. Но она знала, что если выбросит его, то любопытство потом сведет ее с ума. Поэтому она положила коробочку в свой маленький чемодан, решив оставить это на другой день, когда наберется смелости, и заодно почитает дневник Вероники. Она собрала оставшиеся вещи в маленький чемодан и вышла из комнаты, чувствуя беспокойство и легкое головокружение от того, что, возможно, это было началом чего-то, с чем она не сможет справиться. Она знала, на что способен Магнус, или, по крайней мере, думала, что знает. Но, единственное, что она не подозревала, так это то, что она способна на то же самое.
*
Понедельник, 18 февраля.
8:15
— Спасибо, — сказала Элис, переодеваясь в одежду, которую Кэндис принесла из дома в школу. Они стояли в туалете, Фей и Кэндис с одной стороны двери кабинки и Элис с другой, натягивая прозрачные колготки под коричневую замшевую мини-юбку, заправляя в нее бело-синий топ.
— Не за что, — ответила Кэндис, пока Элис приводила себя в порядок. — Так… как дела? — спросила Кэндис, когда Элис вышла из кабинки и подошла к зеркалам, чтобы нанести макияж, хотя звонок уже прозвенел.
— Мм, — промычала Элис. — Все в порядке, — пробормотала она, вспомнив комнату, которую делила с сестрой в городской гостинице. — Шарлотта все время плакала, потому что мама забыла принести пижаму и медведя из дома, поэтому я не спала, — продолжила она, нанося консилер под глазами, чтобы скрыть темные круги.
— Еще, мама думает, что это нормально — быть эгоистичной сукой и спирать все на гормоны, и папа просто позволяет ей вымещать это на всех, как будто это в порядке вещей. У меня нет нормальной одежды, ноутбук сдох, я забыла зарядку, я забыла учебники, и я даже не могу вернуться в дом, чтобы забрать их, потому что это — гребаное место преступления, я выгляжу как бомжиха, — она оборвала себя, когда ее голос надломился, а глаза сильно заслезились.
Девочки медленно подошли к ней и обняли, пытаясь утешить, пока она медленно вдыхала и выдыхала, отказываясь плакать, но слезы сжимал горло так сильно, что каждый вдох казался пыткой.
— Не грусти, Элис, — мягко сказала Фей, потирая спину, пока Кэндис играла с ее волосами.
— Я не грустная, я чертовски злая, — отрезала Элис, закрыла глаза и осторожно вздохнула, стараясь не фокусироваться на громком крике, который раздавался в ее голове.
— Зачем он это сделал, зачем он испортил мой день рождения, — продолжала она, и слезы начали течь с глаз на щечки, но она быстро вытерла их.
Она сердито застонала и потерла глаза, Кэндис и Фэй печально смотрели на нее. Элис хотела так много сказать, но слова не хотели складываться в предложения. Она не рыдала, по крайней мере, старалась не рыдать, но струйки слез все равно стекали по подбородку. — Простите, — пробормотала она.
— Не извиняйся, — прошептала Кэндис, пока Фей торопливо достала салфетки. — Ты не сделала ничего плохого.
— Все смотрели на меня, — пробормотала Элис, вспоминая, как утром она вошла в школу и увидела множество взглядов, направленных на нее. Фей вздохнула, протягивая Элис несколько салфеток. — Это так унизительно, — прошептала она, глядя на свои туфли и чувствуя, как ее успокаивающе гладят по спине.
— Мы должны взять «день психического здоровья» и пойти в парк или еще куда-нибудь, — внезапно сказала Кэндис. — Мама говорит, что новый сад Дзен действительно успокаивает.
— Это мой отец построил! — взволнованно сказала Фей. — Извините, не во время — пробормотала она и покраснела от смущения.
— Все нормально, — ответила Элис. — Я бы хотела пойти, — продолжила она, глядя на себя в зеркало и вздыхая. Без накрашенных ресниц и бровей она выглядела усталой. — Я выгляжу как призрак.
— Но очень милый призрак, — Кэндис улыбнулась, поглаживая ладонью макушку Элис.
— Мы сделаем тебе макияж, — сказала она, и Элис нерешительно улыбнулась. Она отступила назад, подруги встали перед ней, и ждала, когда они закончат ее макияж.
После этого они собрали свои сумки и вышли из туалета в приемную, где они попросили синие карточки «психического здоровья». Это была схема, которую школа ввела в прошлом году для школьников, которые боролись с психическим здоровьем, где они могли бы взять выходные дни, но если дети брали их больше трех раз, их направляли к психологу и уведомляли родителей.
К десяти утра Кэндис, Фей и Элис вышли из школы со своими голубыми карточками, направляясь через парковку к машине Кэндис, день был пасмурный, серый и холодный. Кэндис и Фей пытались разговаривать о погоде, избегая темы вечеринки Элис и того, что произошло в выходные, чтобы попытаться отвлечь ее, но они были так сосредоточены на том, что говорили, что не заметили, как Элис остановилась.
Ее зрение сфокусировалось на Магнусе, выходящем из машины и закрывающем дверь. Он, не замечая ее, натянул капюшон и пошел к школе, нажимая кнопку на ключах своей машины. Он исчез из виду, когда вошел в здание, ни разу не взглянув на нее, хотя и знал, что она стояла там. Элис уже чувствовала, как ее ноги двигаются к его машине, она рылась в сумке в поисках пинцета, импульсы взяли верх, и гнев, который она только что пыталась закрыть в коробку, уже вырвался наружу.
— Они сказали, что к этому времени все должно проясниться… Элис? — спросила Кэндис, обернувшись и заметив, что ее нет рядом. — Элис? — снова позвала она, оглядываясь вокруг и видя, что подруга идет к смутно знакомой машине. — Что она делает?
— Подожди… она…? — пробормотала Фей, как будто разговаривая сама с собой, пока две девочки смотрели, как Элис достает что-то из своей сумки и останавливается рядом с машиной.
Элис уставилась на полированный черный автомобиль Магнуса, разум молчал, но тихий голос где-то твердил, сделай это, сделай это. Она больше не раздумывала, с силой толкнула руку вперед, вонзила пинцет в бок машины и начала тащить заостренный конец по металлу так сильно, как только могла. Длинная, тонкая царапина следовала за ее движениями, растягиваясь спереди назад. Ей не потребовалось много времени, чтобы сделать это, но ей показалось, что этого не достаточно. Она делала это снова и снова, царапая линии в машине Магнуса, и тогда Кэндис и Фей побежали к ней, чтобы остановить, прежде чем их поймают.
Она начала вырезать слово на боку его машины, но успела написать только четыре буквы, вместо восьми, прежде чем Кэндис выхватила пинцет из руки Элис и с силой оттащила ее, потянув к своей машине.
— О чем, черт возьми, ты думала?! — Кэндис бросилась вперед, подталкивая Элис к пассажирской дверце своей машины. Ни один из них не заметил, что Фей стоит сзади, наблюдая за машиной, у нее были свои обиды на Магнуса, и прежде чем она поняла, что делает, она отвинтила колпачки с его шин. Это не заняло у нее много времени, и к тому времени, когда Кэндис оглянулась, чтобы посмотреть, куда ушла Фей, она уже забралась на сиденье позади нее.