— Вероника Грин, — прочитала Элис и резко дернула за ручку шкафа. Запах, внезапно донесшийся до них, вызвал у Кэндис приступ тошноты, и она резко отвернулась.
— Потерпи, — прошептала Элис, стараясь не обращать внимания на зловоние, которое исходило из шкафа. Она почувствовала, как во рту пересохло от позыва к рвоте, но отодвинула это чувство в сторону, схватив конец подноса и потянув его вместе с телом Вероники, которое было покрыто белой простыней.
Она подняла ее, чтобы убедиться, что это она. Оставшись на месяц в лесу, Вероника заметно изменилась внешне, ее кожа была более светлого оттенка серого и начала гнить, ее лицо было совсем не таким, как раньше, теперь оно было распухшее и оттекшее.
Кожа Элис покрылась мурашками, она отвернулась от этого зрелища, она перевела дух, снова накрыла тело и почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица.
— Как же нам отсюда выбраться? — спросила Элис напряженным голосом, стараясь не дышать. Кэндис не смогла заставить себя открыть рот и указала на другую дверь позади них.
— Ладно, пошли, — пробормотала она, чувствуя, как ее желудок переворачивается снова и снова, она попыталась сдвинуть поднос с перил, но не смогла. Она потянула под неправильным углом, он зацепился, и так как она пыталась подавить рвоту, не смогла удержать поднос на месте.
Тело Вероники неестественным глухим звуком упало на пол.
— Я сейчас… — Кэндис задохнулась и поспешила к мусорному ведру в углу комнаты. Тело Элис сжалось с головы до ног, и она почувствовала, как смесь булавок, тошноты и льда омыла ее кожу, когда она посмотрела на кучу на полу. Простыня упала с тела Вероники, если это вообще можно было назвать телом.
— Кэндис, помоги мне, — фыркнула Элис, неохотно наклонившись и схватив тело за плечи, — Простыня… — она напряглась, удивляясь тому, насколько тяжелой была Вероника.
— Я, блять, ненавижу тебя, — выплюнула Кэндис слабым голосом и перешла на совершенно новый уровень, которого Элис раньше не слышала. Им удалось завернуть тело обратно в простыню, полностью прикрыв его, прежде чем они начали нести его к дверям. Они отчаянно сопротивлялись, зная, что у них есть еще несколько минут, чтобы покинуть больницу, прежде чем полиция начнет обнюхивать все вокруг, и более чем вероятно, что их поймают.
Они напряглись под тяжестью груза, когда добрались до двойных дверей, ведущих наружу в коллекционный отсек. Трей беспокойно покачивал ногой, поглядывая в зеркало несколько раз в секунду. Он пробыл там всего пять минут, а Элис и Кэндис не было уже в течении тринадцати минут.
Он увидел, как распахнулись двери и появились два человека, изо всех сил пытающиеся вынести тело, завернутое в белую простыню.
— Охуеть, — выплюнул Трей, внезапно впечатленный и слегка встревоженный тем, как быстро они это сделали.
Он развернул машину к девочкам, выскочил из Рейнджровера Магнуса и открыл багажник как раз в тот момент, когда фигура в маске выбежала из-за края грузового отсека и приблизилась к машине. — Это было быстро, — сказал Магнус и помог положить тело в багажник и накрыть его черным одеялом.
Он не мог не взглянуть на Элис, чувствуя, как волна эмоций захлестнула его, когда он увидел, как она тяжело дышала. Он был впечатлен, он не мог отрицать этого. Он ожидал, что ему придется идти к ним на помощь, но они справились сами. Она посмотрела на него, чувствуя на себе взгляд. Ни один из них не произнес ни слова, но каждый лишь на мгновение вспомнил о поцелуе, который они разделили менее двенадцати часов назад.
— Воняет, блять, — пробормотал Трей, съеживаясь от того, кого раньше он называл подругой.
— Я сожгу эту чертову машину вместе с ней, — ответил Магнус, быстро обойдя машину и запрыгнув на водительское сиденье, когда Трей сел на пассажирское, а Элис и Кэндис быстро запрыгнули на заднее. Машина умчалась, не зажигая фар, им удалось быстро и бесшумно покинуть стоянку больницы, ни разу не будучи замеченными, учитывая, что все внимание было по-прежнему сосредоточено на многочисленных автомобильных пожарах в передней части больницы.
Пока Магнус вел машину, никто не проронил ни слова. Тишина была тяжелой и густой от всех невысказанных слов, которые нужно было выразить. Магнус взглянул в зеркало заднего вида на Элис, которая сидела позади него, и увидел, что она глядит в окно, закрывая рот и нос.
Уже перевалило за три, когда Магнус наконец остановился, проехав тридцать пять минут по шоссе 97, до провинциального парка Дарк-Лейк. Как только машина остановилась, Элис вышла и быстро подошла к краю грязной парковки, чтобы ее вырвало. Магнус медленно вышел из машины, внимательно наблюдая за Элис, когда увидел, что она откидывает волосы назад.
— Ты в порядке? — спросил Трей свою сестру с другой стороны машины, которая тупо смотрела вдаль, выглядя бледной и пустой. Кэндис лениво смотрела на него, не поворачивая головы, ее глаза слезились от адреналина.
— Вот чем ты занимаешься, когда убегаешь ночью? — спросила Кэндис, заставив Трея неловко поежиться. — Господи Иисусе, — усмехнулась она, лениво закатывая глаза и шмыгая носом, когда слезы потекли по ее щекам. Она не была ни грустной, ни счастливой, она ничего не почувствовала, как будто ей было противно не только от них, но и от самой себя.
Магнус подошел к Элис со свежим носовым платком из кармана и бутылкой воды, подождал, пока она выпрямится, прежде чем приблизиться, не желая давить на нее.
— Вот, — тихо сказал он, протягивая ей салфетку и отвинчивая крышку от бутылки с водой, пока она вытирала рот. Она ничего не ответила и, глядя вдаль, взяла бутылку с водой и сделала глоток. — Ты впервые видишь мертвое тело? — спросил Магнус, пристально глядя на нее. Элис искоса взглянула на него, но ничего не ответила. — Рвота — это обычная реакция.
Желудок Элис снова скрутило, и она отвернулась, выплевывая воду, которую только что выпила, в кусты рядом с собой. Магнус переступил с ноги на ногу и оглянулся на Трея. — Мы должны… — сказал Трей, указывая на багажник машины. Магнус кивнул в знак согласия и оглянулся на Элис, прежде чем вернуться к машине, чтобы избавиться от тела и улик.
*
4:25 утра
Магнус молча подъехал к дому Кэндис и Трея. Тупик был тускло освещен уличными фонарями, которые удобно освещали каждую из дорогих систем ворот больших зданий. Кэндис быстро вышла из машины, не потрудившись попытаться обсудить то, что произошло в тот вечер.
— Кэндис, — тихо позвала она.
— Не надо, Элис, — заныла Кэндис, поворачиваясь к Элис, пока Трей ждал у боковых ворот. — Я не хочу ничего слышать от тебя, — сказала она, выглядя измученной и немного бледной, когда она смотрела на свою подругу.
— Ты… — сердито начала она, указывая пальцем, но тут же оборвала себя и крепко сжала кулак, — Просто не разговаривай со мной несколько дней, хорошо?
— Окей, — прошептала Элис, наблюдая, как Кэндис прошла мимо Трея и вошла в дом, не оборачиваясь. Элис встретилась взглядом с Треем и тупо уставилась на него, когда он покачал головой, прежде чем тоже повернуться и уйти.
— Элис, — тихо сказал Магнус, поощряя ее вернуться в машину. Она задержалась, глядя вслед своей лучшей подруге, она знала, что перешла черту, прося помощи у Кэндис. — Элис, — снова сказал Магнус, и на этот раз она услышала его, и неохотно отвернулась, садясь в машину.
В машине было тихо минут десять, прежде чем Магнус снова заговорил.
— Хочешь есть? — спросил он, зная несколько мест, которые были еще открыты в это время утром. Было все еще темно, но дороги уже оживали, город медленно просыпался. Наступил рассвет, и за горизонтом Элис увидела, что ночная тьма только начинает рассеиваться.
— Нет, — прямо ответила Элис, рассеянно глядя в окно, когда Магнус взглянул на нее, а затем снова посмотрел на дорогу.
— Что за психи? — спросил он. Он произнес это спокойно, но Элис вспылила и повернулась, чтобы посмотреть на него.
— Психи? Если бы ты не был гребаным серийным убийцей-психопатом, мне бы не пришлось тащить труп голыми руками из морга больницы, чтобы мы не попали в тюрьму! — громко закричала Элис, заставив Магнуса внезапно ударить ногой по тормозу.
— Вышла нахер отсюда! — внезапно закричал он, заставив сердце Элис подпрыгнуть и напрячься, — Вылезай из машины сейчас же! — кричал агрессивно он, Элис тяжело дышала от гнева и внезапного беспокойства, она быстро вышла, захлопнула дверцу машины, чтобы выразить свою ярость, но Магнус тоже вышел. Он обежал вокруг машины, чтобы добраться до нее, но она уже начала быстро уходить.
— Элис! — рявкнул он, но она продолжала идти, стиснув зубы и чувствуя, как слезы гнева катятся по ее щекам. — Элис! — крикнул он сквозь стиснутые зубы и пошел за ней.
Они шли по широкой дороге на окраине города, которая регулярно использовалась в течение дня, но как только наступила ночь, она стала пустынной. Здесь не было уличных фонарей, и в детстве Элис рассказывали истории о привидениях, о призрачной дороге на окраине города, где духи всех, кто попал в автомобильную аварию, бродили по боковым линиям, надеясь на лифт на другую сторону. Элис старалась не думать об этом, решительно шагая в темноту, зная, что если она продолжит идти в таком же темпе, то быстро доберется до дома.
Внезапно ее схватили за руку и резко развернули. Она начала агрессивно отталкивать Магнуса, хлопая его по груди и рукам.
— Прекрати! — сердито рявкнул он, схватив ее за запястья и резко встряхнув, чтобы она перестала сопротивляться. Он был сильнее, чем она ожидала, и она не знала, почему была шокирована, но когда почувствовала боль в запястьях, она заскулила, зная, что он не отпустит ее, пока она не успокоится.
— Да что с тобой такое, черт возьми? Я же говорил, что никогда не говорю об этом дерьме в своей машине, — сплюнул Магнус, когда Элис попыталась вырвать свои руки из его хватки.