— Уйди от меня, — выплюнула Элис, отмахиваясь от нее и услышала тихий смех.
Какое-то кривое хихиканье, которое унесло ветром… Она обернулась, чтобы посмотреть, куда исчезло ее отражение, но ее нигде не было видно. Элис несколько секунд смотрела в темноту своего заднего двора, удивляясь, почему все затихло… Ни ветерка, ничего. Именно в этот момент она услышала стук изнутри дома.
Она обернулась и внезапно ахнула, подбежав к двери и прижав к ней ладони, когда ее отражение уставилось на нее, покрытое кровью, и держа в руках большой кухонный нож.
Глаза Элис были широко раскрыты от шока и паники, когда она смотрела на сцену позади своего отражения, видя свою семью лежащей в луже собственной крови, которая была разбрызгана по кремовым диванам и ковру под кофейным столиком.
— Нет! — закричала она, чувствуя, как этот звук разрывает ей горло. Она ударила ладонями по стеклу, и оказалась ближе к месту происшествия.
У нее перехватило дыхание, когда она посмотрела вниз, увидев себя держащей кухонный нож, и собственную одежду, покрытую кровью. Она услышала оглушительный звон в ушах, когда поняла, что сделала, и что все время это была она, а не ее отражение. Ее руки дрожали, она уронила нож, глядя вниз и вокруг на свою убитую семью.
Ей показалось, что она вот-вот расплачется, но она закрыла лицо руками, чувствуя, как вздымается грудь, и звук, вырвавшийся из ее губ, был похож на смех. Она не могла перестать смеяться, почувствовав, как тяжесть свалилась с ее груди, когда она поняла, что ее семья мертва.
Теперь они не встанут у нее на пути, теперь они не будут командовать ею. Они украли ее личность, они позволили ее бабушке украсть ее детство и не делали никаких попыток вернуть ее к нормальной жизни. Она никогда не была тихим ребенком, она никогда не была покладистой… У нее было повреждение головного мозга, которое теперь, по-видимому, пришло на своё место восемь лет спустя.
Элис плюхнулась на диван, положив ноги на кофейный столик, все еще полностью покрытая кровью.
— А теперь скажи мне, что я не забочусь о тебе, — она услышала свой голос и посмотрела в сторону кухни, увидев свое отражение, идущее с ведром воды и каким-то отбеливателем под мышкой.
… А потом всё внезапно стало черным.
Вторник, 25 июня
Радио тихо играло на заднем плане, пока пара ехала по продуваемым ветрами дорогам обратно в Саммерленд. Они провели большую часть дня, отдыхая на солнышке до того, как начался дождь, потом отсиживались в юрте, наслаждаясь обществом друг друга, прежде чем собрать вещи и уехать на следующее утро.
В то утро было облачно и немного влажно. Элис смотрела в окно, не в силах забыть о сне, который приснился ей чуть больше двадцати четырех часов назад… Она помнила почти каждую деталь, но не сказала об этом Магнусу, хотя он заметил, что она немного притихла. Она часто смотрела в пространство, но, учитывая ту кучу информации, которую он свалил на нее накануне, он этого ожидал. Он снял одну руку с руля и положил ей на бедро, заставляя ее посмотреть на него.
Она просунула свою руку под его ладонь и держала ее, возвращая свой пристальный взгляд в окно, наблюдая, как пейзаж размывается в смеси цветов. Магнус отвез Элис домой, они оба просто слушали музыку, ненадолго остановившись выпить кофе. Дом Элис выглядел мрачнее, чем обычно, когда они подъехали, он казался серым, как будто над ним нависла грозовая туча.
— Ммм… — промычал Магнус, чувствуя странное ощущение в затылке.
На этот раз это была не пустота, а что-то другое, что говорило Магнусу выйти из машины вместе с Элис и пойти за ней внутрь. Он предложил помочь ей с ее сумками, что смутило ее, так как сумка у нее была одна.
Элис вытащила ключ из сумочки и подошла к входной двери, оглянувшись на Магнуса, который шел прямо за ней. У нее было серьезное выражение лица, и он просто смотрел на нее, ожидая, когда она откроет дверь. Она попыталась вставить ключ, но он не поворачивался. Элис что-то сказала себе под нос и попробовала снова, заправив за ухо свои прямые волосы.
— Что за хуйня, — пробормотала она, вспомнив свой сон, и замерла.
— Что? — спросил Магнус у нее за спиной, ставя сумку у своих ног.
— Ключ не подходит, — сказала Элис, не желая оглядываться на Магнуса.
Она попробовала еще раз, чувствуя, как ее сердце начинает колотиться в груди со смесью предвкушения и гнева.
— Машина твоей мамы здесь, — сказал Магнус, как бы говоря, что Элис должна постучать, чтобы ее впустили.
Она вытащила ключ из скважины и на секунду заколебалась, почувствовав нервное возбуждение. Она постучала немного агрессивно, сжав кулак, и несколько раз моргнула, прежде чем услышала приближающиеся шаги. Она отступила назад, глубоко вздохнув, и Магнус заметил ее слегка странное поведение, наклонив голову, чтобы посмотреть на нее с любопытством, когда она прочистила горло. Элис поняла, что ее ключ не подошел к замку, потому что замок сменили. И ей стало немного не по себе.
Дверь открылась, и на мгновение перед ней возникло лицо Софи, прежде чем она повернулась и ушла, оставив дверь открытой. Элис глубоко вздохнула, не желая верить, что ее сон имел хоть какое-то значение в том, что происходило в реальной жизни, но все становилось до ужаса похожим. Магнус подтолкнул ее сзади, прежде чем обойти вокруг нее и войти в дом…
Все казалось нормальным, было тихо, чисто… Было странно думать, что Ричард сейчас не просто на работе. Но только когда он подошел, чтобы поставить сумку Элис, он увидел груду ее вещей у подножия лестницы. Холодок пробежал по его шее и спине, и он уставился на всё это, осознав, что происходит.
Элис видела спину Магнуса, стоявшего там и молча смотревшего на что-то… Чувствуя, как сердце бешено колотится в груди, она подошла посмотреть, на что он смотрит.
— Что это такое? — спросила она, увидев свои вещи в беспорядочной куче, и всякие коробки. — Мы переезжаем или что? — спросила Элис, но заметив, что больше ничего не было упаковано, она перевела взгляд с груды своих вещей на мать, которая стояла в кухне, выглядя напряженной, но сердитой и решительной.
— Я с детьми вернусь в Квебек через несколько недель, после того, как продам дом, — сказала Софи. — Питер вручил мне документы об опеке, и я их подписала, — тихо спросила Софи, а Элис и Магнус молча уставились на нее.
Зрение Элис начало быстро расплываться, она сделала глубокий вдох.
— Питер? — спросила она. — Который-
— Да, — сплюнула Софи. — Твой отец. Тот же самый человек, который убил моего мужа, отца двоих моих детей, — продолжила она, ее глаза тоже наполнились слезами, но слова были резкими.
— А у меня кто-нибудь спросил? — сказала Элис, делая шаг вперед и приближаясь к Софи, но та подняла руку и попятилась. — Мам? — спросила Элис, чувствуя, как ее сердце колотится все быстрее и быстрее, она моргнула и позволила слезам скатиться вниз.
— Мама, ты же не серьезно! — она начала плакать, отчего Магнус вздрогнул, как будто его ударили в живот.
Ему не нравился этот звук, и он хотел отпрянуть от него, как будто он обжигал его кожу… Если бы это был кто-то другой, он бы рассердился, но в слезах Элис было что-то такое… Отчего ему было больно.
— Я очень серьезна, — прошептала Софи, и ее собственные слезы потекли по щекам, она н е хотела смотреть на дочь.
Потому что в ней она видела боль, гнев, сострадание. Все воспоминания, все люди, которые ушли из ее жизни, потому что у нее была ненормальная дочь… Все эти ссоры с ее матерью… Вся эта травма связана с рождением ребенка с тяжелым расстройством личности. Стресс от страха перед собственной плотью и кровью…
Софи снова пустила слезы по щекам и больше не могла смотреть на дочь, потому что ей стало дурно. Именно Элис принесла Джонсонов в их жизнь, что вызвало больший хаос. И вот теперь она была одна, ее мужа убили, и ей предъявили легенду и ультиматум, но она никак не могла решить, стоит ли ей придерживаться его и уступить злу, которое заражало этот город…