Увы, сегодня произошел случай, подтвердивший его правоту – Ханну укусил цветок.
– Уна, дорогая, я готова поклясться, что он сделал это осознанно! – потрясенно проговорила она, когда я прибежала на крик. – Я хотела сорвать его для фотографии, но едва коснулась, как он изогнулся и прямо впился в меня! А потом и вовсе закрылся, видите?
Она кивнула на полураскрытый бутон, напоминавший мак, затем продемонстрировала кровоточащий палец с двумя крохотными ранками, так похожими на след змеиного укуса, что я всерьез перепугалась. Но никаких змей поблизости много лет не видывали, и Ханна убеждала, будто змею она бы наверняка заметила:
– Я боюсь их прямо истерически! Даже теперь, от одного упоминания, вся дрожу. А уж увидев ее рядом, мигом бы лишилась чувств!
Тщательно исследовав ранку, я убедилась, что актриса не обманывает: укус, хоть и глубокий, был аккуратным, чистым, кожа вокруг не припухла и не покраснела. Словно кто-то проколол палец иглой. Или шипами.
– Посмотрите-ка на меня, будьте любезны, – сухо распорядился Ларс. Он протянул мне свой лист бумаги, а сам весьма бесцеремонно взял Ханну за подбородок и несколько минут внимательно всматривался в ее глаза. – Уна, окажите любезность, сожгите это. Все равно пока мы возимся они пропадут. Госпожу Халль я осмотрю – возможно, растение выделяет яд или вещество, вызывающее галлюцинации, мне приходилось сталкиваться с подобным. А чтобы не нарушать приличий, пошлите с нами Аманду.
Услышав собственное имя из уст предмета грез, глупышка горничная бросила все свои хлопоты и подскочила к нам, вежливо кланяясь. Она лепетала, что умеет оказывать первую помощь и непременно будет полезна. Брезгливо держа краешек листка, измазанного чем-то липким, я дала ей указания и велела звать при первых же признаках недомогания пациентки.
Я осматривала бумагу, когда подошел Евгений. Он тоже уставился на листок с любопытством: на клей, щедро нанесенный на поверхность, налипли несколько причудливых насекомых, похожих на крохотных стрекоз с матово-серебристыми глазами и загнутым колечком брюшком. Прозрачные крылья радужно переливались и подрагивали.
– Привет с Той Стороны? – спросил Евгений. – Вы позволите?
– Да, конечно, только осторожно, не испачкайтесь. Не бойтесь, они абсолютно безвредны – у этих созданий даже рта нет.
– Правда? А как же они тогда едят?
– Никак. Они живут всего один день, на нашей стороне и того меньше. Вылетают, чтобы оставить потомство и умереть. Ларс пытается их изучить, но ничего нового так и не узнал, слишком быстро они разрушаются.
К нам приблизился Фредерик, забрал у Евгения “эту мерзость” и сообщил, что здесь он закончил и ждет меня, чтобы отправиться на реку. Евгений живо заинтересовался нашими планами, и я рассказала ему об обязанности горожан следить за чистотой русла. И конечно он загорелся желанием меня сопровождать.
– Поверьте, вам это совершенно ни к чему. Обычная работа, довольно скучная к тому же, а иногда еще и грязная. Обед пропустите, – я попыталась его отговорить, но он стоял на своем.
– В самом деле, молодая госпожа, пускай ехал бы, – неожиданно вмешался Фредерик, не обращая внимания на мой недовольный взгляд. – А ну как в завал упремся? Лишние руки не помешают, ежели вы, господин хороший, работы не боитесь.
– А вам лишь бы переложить свою работу на кого-нибудь другого, – сказала я с досадой и обратилась к Евгению. – Ладно, если вам так угодно, едемте. Только переоденьтесь во что-нибудь более подходящее, может статься, придется запачкать руки.
Вновь мы отправились к старому причалу, на этот раз в сопровождении Фредерика. Недовольный тем, что пришлось трудиться больше обычного, он ворчал себе под нос, то ругая погоду, то сетуя на судьбу, то жалуясь на здоровье, пока я не выдержала и не велела ему помолчать. Остаток пути он лишь обиженно сопел и время от времени тяжело вздыхал.
Он сел на весла, я заняла место на носу, Евгений – возле кормы. Днем на реке все было иначе. Туман развеялся без следа, а вместе с ним и тишина. Щебетали птицы, стрекотали цикады, в местах, где берег Той Стороны зарос кустарником, что-то возилось в густой листве, шуршало и ломало ветки. Потревоженные плеском весел, тонконогие водяные пауки прыскали наперегонки, и загадочные твари ныряли под воду, поднимая облака ила.
Кругом кишела жизнь, таинственная и скрытная. Евгений напряженно озирался, силясь увидеть что-нибудь необычное, но загадочные обитатели Той Стороны были слишком осторожны, и ему ничего не удавалось толком рассмотреть.
– Мне кажется, кто-то идет за нами вдоль берега, – сказал, наконец, он. – Зверь какой-то. Слышите?