– Не берите в голову. Идет, и пусть себе идет, бояться нечего, в воду он не полезет, – добродушно отозвался Фредерик.
Грести было легко – шли по течению, русло пока было чистым, и настроение угрюмого ворчуна заметно улучшилось. Работа обещала стать приятной прогулкой.
– Получается, существа с Той Стороны не могут пересечь реку? – спросил Евгений, когда мы миновали луг, где утром смотрели на единорогов.
– По какой-то причине на воду ее влияние не распространяется, – ответила я, повернувшись к нему. – И даже то, что перелетело реку и попало к нам, долго не живет, вы и сами сегодня имели случай это наблюдать.
– Тем не менее вы чистите русло. Выходит, что-то все же может перебраться?
– Вероятность есть, – проговорила я уклончиво. – Вы наверняка обратили внимание, что в округе нет ни единого моста. Но мостом может послужить, например, поваленное дерево, поэтому жителям города поручено следить, чтобы ничто не соединило берега. Мы даже жалование за это получаем.
– И хорошо платят?
– Не жалуемся, – буркнул Фредерик и недовольно сверкнул глазами из-под мохнатых седых бровей.
Ему явно не понравилось, что я откровенничаю с пришлым о делах горожан. В общем-то, любой из старожилов Сёлванда отчитал бы меня за подобную несдержанность, здесь было не принято болтать обо всем подряд. Возможно, они были бы правы.
Я покосилась на Евгения, не подозревавшего, что ненароком сунул нос в чужие дела. Мне следовало прийти в себя: он такой же, как другие, просто один из бесконечной вереницы приезжавших в поисках чудес. Рано или поздно навсегда покинет город, не важно, найдет ли то, что ищет, или отправится восвояси ни с чем. Нельзя ни на минуту забывать об этом.
– А что насчет вас? Расскажите, как вы жили там, откуда пришли. Чем увлекались, как зарабатывали на жизнь, – я решила перевести разговор на другую тему, чтобы не провоцировать ссору. Да и к чему себя обманывать – мне хотелось узнать о нем больше.
– В общем-то тем же, что и сейчас, – немного подумав, ответил он. – Я художник и фотограф, без ложной скромности, довольно востребованный. Выставки, интересные заказы, мастер-классы… Моя семья никогда не нуждалась, поэтому я мог себе позволить заниматься тем, что люблю, даже когда это дело не приносило дохода.
– Изнеженный сынок богатых родителей, – прокомментировал Фредерик. Евгений ему не нравился, и он почему-то очень хотел, чтобы тот это понял.
– Я бы попросила вас держать свои выводы при себе! – одернула я его, в который раз замечая, что невыносимый старик не испытывает ко мне и малой доли того почтения, с каким относился к моей матери. Даже когда доживу до седин, для него останусь всего лишь маленькой хозяйкиной дочкой.
– Не стоит, Уна, в целом он прав. Мои родители – состоятельные люди, меня они любят и никогда ни в чем не отказывали, и я не вижу причин этого стыдиться. А если ваш подчиненный считает, будто съемки не настоящая работа, а так, ерунда, то в своем мнении он не оригинален. Правда, если заниматься этой ерундой умеючи, она приносит неплохой доход.
Я украдкой взглянула на него. Евгений сидел вполоборота и по-прежнему любовался окружающей природой. Выглядел он немного задумчивым, но совсем не злым. Слова старика и впрямь не задели его.
– Как я понимаю, вы смогли заработать своими талантами и в Империи. Если нашли средства на поездку сюда.
“Зачем рисковать собой, пытаясь найти выход, которого и вовсе может не быть, если вы можете неплохо устроиться и здесь”, – добавила я мысленно и тут же осадила себя. Нечего. Так я незаметно дойду до того, что начну умолять его не уходить.
Он встретился со мной глазами и будто уловил эти мысли. По его лицу пробежала неясная тень, то ли сомнение, то ли сожаление о чем-то – я не успела разобрать. Через миг он улыбнулся в своей обычной приветливой манере.
– Не жалуюсь, – передразнил он Фредерика, на что тот нахмурился и фыркнул в усы. – Если руки и голова в порядке, везде можно прожить. Но, видите ли, Уна…
– Вам здесь неуютно? – тихо спросила я, когда пауза затянулась непозволительно долго. – Чувствуете себя чужим?
– Нет, что вы! Ваш мир – неплохое место, и к чужакам почти везде, где я побывал, относятся хорошо, гораздо лучше, чем у нас. Мне даже нравится здесь, особенно теперь, когда… – он запнулся. – Но не в этом дело. Верите или нет, меня моя жизнь устраивала, и даже более чем. Я не собирался ничего в ней менять. У меня там было все, понимаете?
– Что – все?
Окинув меня в ответ пристальным взглядом, он покосился на Фредерика и снова замолчал. Все-таки его присутствие тяготило Евгения. Зря, наверное, я затеяла этот разговор именно теперь.