– А вы никогда не хотели уехать отсюда? – неожиданно спросил Евгений.
Мы двинулись по главной улице, широкой и людной по сравнению с остальными. Но моему спутнику она, должно быть, казалась пустынной, ведь он приехал из столицы. Я окинула взглядом дома. Когда-то стены белили, а деревянные веранды и ставни красили в яркие светлые цвета.
Сейчас все облупилось, потрескалось и потемнело от влаги, стены поросли зеленым бархатом мха и плющом. Окна многих фасады были наглухо закрыты ставнями – магазинчики, кофейни, винные погребки и салоны, процветавшие во времена курорта, теперь стали никому не нужны. Хозяева их либо давно разъехались, либо занялись чем-то, востребованным в новом Сёлванде.
– Не стану вас обманывать, иногда хочется все бросить и уехать в долгое путешествие, – наконец ответила я. – Посмотреть, что там, в большом мире. Побывать в столице, море увидеть… Может быть, однажды решусь. Когда будет на кого оставить дела, чтобы, вернувшись, не застать на месте гостиницы руины.
– Надеюсь, в скором времени вам это удастся. Но я подразумевал другое, – он посмотрел на меня пристально. – Не хотели бы вы уехать насовсем? Жить где-нибудь в большом городе, где много возможностей и нет ничего… странного. Где, в конце концов, климат здоровее!
– Об этом я тоже иногда думаю. Когда устаю или чем-то раздосадована. Но стоит остыть, и я понимаю – даже если в самом деле уеду, скорее всего, рано или поздно захочется вернуться домой.
Евгений отвел глаза и задумчиво уставился в пространство перед собой. Он даже не сразу заметил проходившую мимо вдову предыдущего градоначальника – госпожу Кристенсен, несмотря на солидную комплекцию почтенной дамы. Та чинно вышагивала по тротуару, ведя на поводке одышливую левретку, такую же старую и тучную как хозяйка. Обе посмотрели на витавшего в облаках незнакомца с подозрительностью и неодобрением.
– Вы правы, как бы ни было замечательно в чужих краях, всегда хочется домой, – рассеянно глядя вслед вдове, пробормотал Евгений. – Глупо было спрашивать об этом.
– Не вы первый, – я улыбнулась ему ободряюще. – Многие удивляются, почему мы не бежим отсюда со всех ног. Но некоторые начинают понимать, когда получше узнают это место. Мне почему-то кажется, что вы тоже поймете.
– Спасибо, Уна.
Он вернул улыбку, и когда наши взгляды встретились, свет причудливо отразился от его радужки, отчего на секунду показалось, будто глаза засветились изнутри. Я вдруг поняла, что мне нравится смотреть на его лицо, на плавную, но при этом мужественную линию подбородка и скул, на эти кукольные ресницы. И то, как он произносит мое имя, нравится тоже.
Внезапно снова полил дождь, на этот раз гораздо сильнее. Я пришла в чувство и поспешила распахнуть зонт – как кстати, за ним можно укрыться от взгляда моего спутника…
Что на меня вдруг нашло? Я ведь давно ничего подобного не ощущала, а тут вдруг… Неважно. Он вряд ли надолго задержится, так что все это глупости, даже думать о которых не стоило. Главное, что новый постоялец оказался интересным и даже очаровательным, и неделя в компании с ним наверняка будет приятной.
1.4.
По пути к центральной площади, неподалеку от которой сохранились немногочисленные лавочки и магазины, навстречу то и дело попадались прохожие. Со всеми я была знакома (особенности жизни в маленьком городке), и все они здоровались с нами. Кто-то просто вежливо раскланивался, кто-то останавливался перекинуться парой слов, и тогда я представляла им Евгения как своего нового постояльца.
Горожане смотрели на него с плохо скрываемым любопытством, но ни о чем не расспрашивали, разве только выражали надежду, что гостю здесь понравится, и приглашали посетить собрание в клубе, или отведать пирожных в кофейне, или зайти в ресторан вечерком.
– Местные жители очень приветливые, – заметил Евгений, уличив момент, когда рядом никого не оказалось. – Ведь они совершенно ничего обо мне не знают. Как вы считаете, стоит принять приглашение, или они говорят это из вежливости?
– Если пожелаете, загляните как-нибудь вечером в любое из заведений. В ресторане обычно собираются выпить и послушать местную певичку, чем занимаются в клубе я наверняка не скажу, он только для мужчин. Полагаю, тоже выпивают и обсуждают политику, – я задержалась у входа в бакалейную лавку, чтобы закрыть зонт и стряхнуть с него воду. – В самом деле, сходите. Вам будут рады.