– Этот только что посмотрел «Ста одного далматинца», – сказал Марсело, закончив разговор.
Третий звонок внушил им слабую надежду. Какая-то девочка сообщила, что вроде бы видела, как похожий на Буяна кот прошмыгнул на стройплощадку по соседству с ее домом. Марсело с Карлой отправились по указанному адресу. Они проникли на стройку, перепачкались с головы до ног, а Марсело еще и пострадал от кота, которого он пытался схватить, приняв его за Буяна: тот расцарапал ему лицо. В результате они вернулись с пустыми руками. Грязными, но пустыми.
Тогда ребята решили прекратить поиски. И после этого сбежали.
– Всё-таки сбежали? – с любопытством спросила я.
Но Исабель не могла рассказать ничего интересного. Единственное, что было ей известно, – это то, что ребята поехали куда-то далеко, а потом нашлись коты, но между этими двумя событиями случился большой скандал. Дойдя до этой части рассказа, она понизила голос.
– Помните тот вечер, когда приехало телевидение, из-за ребят на крыше? Тех, которых все называют Ромео и Джульеттой? – спросила она. – Ну так вот: это были они. Марсело и Карла!
Я сделала вид, что удивлена.
– А они на самом деле хотели броситься вниз?
– Не думаю… – Исабель покачала головой. – Эти ребята кажутся такими жизнерадостными. Говорят, родители хотели их разлучить, но мне об этом ничего не известно. Я не осмелилась их спросить. Мне было достаточно того, что они вернули мне Мели.
Она уже собиралась попрощаться, потому что подошла ее очередь, но я всё-таки задала ей последний вопрос.
– Скажите, Исабель, они что, действительно влюблены?
Она улыбнулась.
– Когда смотришь на них, поначалу даже мысли такой не возникает. Но сегодня дети не такие, как раньше. Так что я бы сказала, что да, влюблены по уши.
Глава 7
Госпожа Чан
Если я и была чем-то полезна Носачу, так это тем, что помогла ему наладить контакт с госпожой Чан. Она согласилась уделить ему внимание только для того, чтобы сделать приятное мне, своей постоянной покупательнице. До этой минуты она отшивала всех журналистов со словами:
– Говорить – нет. Времени мало, работы много.
Невозможно вести беседу с госпожой Чан, не прерываясь каждую секунду. Надо признать, что Носач проявил немало терпения, чтобы взять у нее интервью, пока она раскладывала по пакетам печенье, взвешивала помидоры, прикрепляла ценники и обслуживала покупателей. А от них, от покупателей, отбою не было: с тех пор как год назад, приехав из Кореи, она открыла магазин самообслуживания, в нем всё время полно народа. А всё дело в том – пусть Клоринде и не понравится то, что я скажу, – что цены у госпожи Чан гораздо ниже. Поэтому можете себе представить, как задело Клори, что именно госпожа Чан первой заметила ребят и позвонила в полицию. Настолько задело, что Клори никогда не упоминает ее в своем рассказе и даже готова категорически отрицать ее участие, если кто-то об этом заикнется. Но не сомневайтесь: госпожа Чан увидела их первой.
– Вон там, вон там, – сказала она Носачу, показывая на крышу дома напротив. – Вместе. Стояли там. На краю.
Хотя госпожа Чан на удивление быстро овладела испанским, изъясняется она весьма своеобразно: отрывочными предложениями, которые не всегда кажутся связанными между собой. Возможно, поэтому журналист отнесся к ее словам недостаточно серьезно. И допустил грубую ошибку, если хотите знать мое мнение. Со своего места госпожа Чан как никто другой видела, что произошло. Например, она пыталась сказать журналисту, что ребята там, на карнизе, казалось, хотели куда-то пройти, но он ее не слушал.
– И тогда приехали полиция и пожарные, – напомнил он.
– И любопытные. И журналисты. И продавцы. Газировки, попкорна. Но я продала больше. Цены лучше.
– Ага, – журналист начал терять терпение, – а что делали родители?
Она тихо-спокойно объяснила: сначала появился отец девочки и чуть было не потерял сознание. Тогда она вытащила стул – вот этот, темно-зеленый, – и предложила ему. Какой-то мужчина одолжил ему мобильный телефон, и он позвонил жене. А также родителям парня. Вскоре все они были здесь, стояли возле магазина и смотрели наверх. Переживали, нервничали. Одна женщина плакала. Отец мальчика говорил, что, если они не убьются там, на крыше, тогда он сам убьет их после того, как они спустятся. А затем наверх поднялись пожарные.