— Знаете, Виржиния, сегодня я чувствую себя заговорщицей, которая провела шпиона за крепостную стену. Из поэмы о Белом замке, — шепнула украдкой Глэдис, спасая меня от очередной невероятно скучной беседы о лошадиных статях и госпоже Удаче — непременной спутнице всех азартных игроков.
— Да, верно, очень похоже, — едва нашла я в себе силы рассмеяться. И, хотя Глэдис имела в виду совершенно иную, мнимую тайну, мне стало стыдно. Поднять связи, чтобы попасть в клуб и поспособствовать расследованию — это одно. А вот водить за нос подругу, обещая ей разговор по душам, как в прежние времена… Нет, такого поступка леди Милдред бы не одобрила.
Да и женщин сегодня в клубе не было, кроме полной и одышливой жены сэра Голдхорна и, собственно, нас с Глэдис. Леди Тайна так и не появилась; впрочем, мне удалось узнать, что волосы у нее были темные, а запястья — «бледные, словно лед», так что под описание, данное Эллисом, она вполне подходила.
«Остальное — не мое дело», — решила я, и остаток дня провела исключительно в возвышенных и, по обыкновению, остроумных беседах с Глэдис. Мистер Юстин несколько раз пытался навязать нам свое общество, но лорд Клэймор благородно отвлекал его внимание.
Словом, ничего сколько-нибудь выходящего за рамки обычных светских мероприятий не происходило.
И только за традиционным ужином, после которого клуб, как правило, расходился, я услышала любопытную фразу.
— …А почему сегодня с нами не было Генри? Он задолжал мне партию в карты, — в шутку попенял кому-то мистер Юстин, когда подали суп-пюре — зеленый, разумеется, из брокколи и горошка.
— Сэра Харрингтона? — переспросил блеющим голосом седой благообразный старик с пышными бакенбардами, представившийся сэром Гринингом. — Позвольте, мистер Юстин, но этому во всех смыслах достойному юноше сейчас не до пустых светских развлечений. Он готовится к свадьбе.
— И как молодая невеста? — живо заинтересовался председатель.
— Чудо как хороша, просто чудо…
«Еще одна в коллекцию невест», — отметила я с удовлетворением и храбро зачерпнула ложкой странного супа. Впервые в жизни мне так хотелось дождаться десерта — уж он-то наверняка не мог быть зеленым…
Знала бы я тогда, как жестоко ошибаюсь — ушла бы, без раздумий!
Редко мне случалось видеть Георга обеспокоенным или удивленным, но нынче утром выпал как раз такой случай.
— Леди Виржиния, ради всех богов, что с вами такое? — густые брови комично поползли вверх — еще, еще, как будто от изумления они хотели вовсе сбежать со лба. — Вы бледны так, что кожа даже отливает зелё…
— Не говорите при мне этого слова, — перебила я его тут же и содрогнулась, вспоминая ужасающее завершение вчерашнего вечера. В клубе на десерт подали совершенно возмутительное сочетание продуктов — сыр с плесенью цвета первой весенней травы и молодое вино, в просторечии зовущееся «зеленым». Уж не знаю, что стало для меня настоящей отравой, однако ночь я провела без сна и в хлопотах, не подобающих высокому званию леди. — Скажите лучше, мистер Норманн не оставлял никаких записок?
Лицо у Георга словно каменным стало.
— Вот помяните мое слово, леди Виржиния, с этим «мистером Норманном» вы еще горя хлебнете, — посулил он со вздохом. — Нет, записок не было. Но мистер Норманн просил на словах передать вам: «После вчерашнего вечера вы можете дать отдых глазам в саду камней, расположенном в той части Боунского парка, что прилегает к посольству Никкон. Жду вас около полудня». И что бы это значило?
— Тихое, пусть и весьма оживленное место, серо-красные каменные пейзажи и цепочка искусственных ручьев, водопадов и гротов, — задумчиво протянула я, добавив про себя: «И никаких деревьев». — А означает это, Георг, что у мистера Норманна своеобразное представление о заботе. Сколько там уже? Десять? Пускай мистер Маноле подгоняет автомобиль к дверям. Пожалуй, я отправлюсь прямо сейчас. Как раз успею захватить из особняка томик никконской поэзии.
— С каких это пор вы сделались ценительницей никконской культуры, леди Виржиния? — Георг недоверчиво посмотрел на меня исподлобья.
Я только пожала плечами.
— Ни с каких. Но томик стихов в руках леди гарантированно избавляет ее от вопросов, что она делает в саду камней, такая прелестная и одинокая.
— В таком случае, захватите с собой и вашу трость с тяжелой ручкой, — посоветовал мне Георг от души. — Она имеет такие же свойства.
На этой ноте мы и расстались.
К счастью, трость мне не понадобилась, как и стихи — Эллис уже ждал меня, коротая время за созерцанием падающей воды. Мелодичное журчание было единственным звуком, который нарушал тишину этого места. Причудливый пейзаж создавал иллюзию уединения, хотя через отверстия в камнях и завесу воды пространство проглядывалось на десяток шагов. Вопреки обыкновению, детектив надел приличный костюм серого цвета, а кепи заменил котелком, вмиг став похожим на провинциального эсквайра.
— Мои приветствия, Виржиния, — манера говорить, впрочем, совсем не изменилась. — Желаете присесть или прогуляемся?
— Присядем, — я здраво оценила свое физическое состояние и не стала стремиться на подвиги. — Полагаю, вы хотели бы услышать рассказ о прекрасной половине клуба «Ярби»?
— О его опасной половине, — усмехнулся Эллис и похлопал рукой по каменной лавке. — Прошу. Хорошее тут местечко — нас никто не видит, а вот мы любого соглядатая заметим издалека. Так что интересного вы мне поведаете, дорогая Виржиния?
Эллис мог бы стать идеальным слушателем. Глаза его внимательно следили за каждым моим движением, с языка слетали исключительно верные вопросы, не сбивающие меня с нити повествования, но помогающие вспомнить важные подробности. Когда требовалось, он словно невзначай касался руки, ободряя и побуждая говорить дальше; если же я чересчур увлекалась — одной-единственной фразой возвращал меня на путь истинный.
— Любопытно… — протянул Эллис, когда история моя подошла к концу. Пауза затянулась. Я не торопила его — благоразумно помалкивала, обмахиваясь веером и мечтая о стакане лимонада со льдом. — Нет, ни о какой леди Тайне мне слышать не приходилось, — наконец признался детектив с сожалением. — Не могу припомнить ни одной. Значит, она либо не преступница, либо слишком хорошо скрывает свои злодеяния. Впрочем, эта леди может оказаться и «сфинксом без загадки», пустышкой. Насколько я понимаю, изначально женщин в клубе не было?
— Совершенно верно. Кроме леди Тайны, — я нахмурилась.— Эллис, а ведь никто и никогда не видел ее лица. Это значит, что…
— Значит, этой леди может и не существовать вовсе, — завершил он мою фразу самым неожиданным образом. — Доводилось ли вам слышать о чайных домах, хозяйки которых развлекают гостей? О, не спешите заливаться румянцем — под развлечением в данном случае понимается изысканная беседа, не более того, или игра на музыкальных инструментах. Надо бы сверить, не приходятся ли периоды отсутствия леди Тайны на моменты, когда клуб пользовался наибольшей популярностью. Если так и окажется, я с уверенностью смогу предположить, что леди Тайна — этакая нанятая «хозяйка дома», которую приглашают лишь затем, чтобы в трудное время привлечь новых завсегдатаев. Но, конечно, полностью отбрасывать версию о том, что она и есть наша «невеста», не стоит, — он помолчал. — В любом случае, не думайте о Тайне. Ее я возьму на себя. А вот что делать с невестой сэра Харрингтона…
— Может, мне нанести ему визит? Нет, повода нет… Пригласить его с невестой в кофейню? — не слишком уверенно предложила я. Эллис только рукой махнул:
— Спугнете. С чего бы это графине интересоваться провинциальным аристократом?