- Иду я уже, иду! – буркнул Холодов и вышел из кабинета.
Девушка посмотрела вслед коллеге, и вдруг ее взгляд упал на стол, за которым всегда сидит Ваня. Телефон! Телефон Тихонова остался тут! «Может, в нем есть что-то интересное? И, вроде у Вани стоит внутри трубки прослушивающее устройство, вдруг это чем-то поможет?» – подумала Оксана и, подъехав на стуле к рабочему месту коллеги, схватила телефон. Вот только разобраться в нем было проблематично: видимо, компьютерный гений сделал все, чтобы в его телефон не залезали. И пароль, и сверхпароль…
- Ничего, сейчас все проверим, – с этими словами девушка подключила телефон Вани к компьютеру и запустила программу. Через минуту телефон уже был полностью открыт для Амелиной.
- А еще гений, – по-доброму усмехнулась Оксана и стала искать в телефоне у Тихонова подозрительную и странную информацию. Но никаких аудиозаписей она, как ни странно, не обнаружила.
- Отключил Ваня, что ли, программу? – удивилась Амелина. – Стоп… А это что еще такое?
Девушка внимательно посмотрела на экран компьютера. Какой-то странный документ без названия. И просто так не открылся документ, пришлось запускать спецпрограмму. И еще минута – и странный документ открыт. Прочитав написанное, девушка схватилась за голову и начала что-то испуганно бормотать:
- Опять… Не может быть… Что это?...
А на экране светилась надпись:
«Кофе – горький черный яд. Любовь – тоже яд. Твой это яд, твой, Оксана Амелина».
- Я вытащил! – громогласно заявил появившийся в кабинете Холодов. – Оксан… Оксан, ты чего? – парень испуганно подбежал к ничего не понимающей Амелиной.
- Смотри, – Оксана дрожащей рукой указала на документ.
- Я что-то не понял, – недоуменно проговорил Андрей. – Это что?
- Это я нашла в Ванином телефоне, он так и остался лежать на столе, – пояснила девушка. – А еще я нашла вот эту записку, когда его увезли, – Амелина протянула парню листок со странным подобием стихотворения. – А еще ночью мне приснился странный сон.
- Какой? – спросил Холодов, перечитывая строки.
Оксана, глубоко вздохнув и собравшись с мыслями, рассказала коллеге о странных словах Ивана.
- Что-то это определенно значит, но связано это исключительно с Ваней. А, может, некто, кто отравил Тихонова, знал об этих странных строках? – предположил Холодов.
- Я уже не понимаю, что значит, что не значит, – отчаянно проговорила Оксана. – Слишком все это странно.
- Что странно? – вдруг в дверях появилась Рогозина.
Программисты резко замолчали.
- Ну, не томите, что случилось? – с нажимом произнесла полковник.
Оксана и Андрей переглянулись.
- В общем, смотрите видео и обратите на время, – сдался Холодов и включил видеозапись.
Сначала Галина Николаевна спокойно смотрела на то, как она подписывает документы, а вот потом…
- Стоп! Это… как?! – воскликнула она, глядя на то, как некто, похожий на нее, орудует в кабинете, пока Ваня спит.
- На время смотрите, Галина Николаевна, – напомнил Андрей.
После просмотра двух записей полковник устало села на стул и пробормотала:
- Это что же получается… Если бы не было одного и того же времени, я была бы главной подозреваемой? Но кому нужно травить Ваню и винить меня в этом?
- Так что камеры вас спасли, Галина Николаевна, – проговорил Холодов. – На остальные вопросы ответов пока нет. Кстати, есть еще много нового. Оксана, твой ход. Оксана!
Задумавшаяся девушка посмотрела непонимающим взглядом на Андрея.
- Рассказывай про свои ночные похождения! – напомнил парень.
- Это не похождения, а попадание не в то место и не в то время, – ответила Амелина и рассказала полковнику о неизвестной девушке, о бутылке с наркотиком и ядом, и упомянула про странную записку и свой сон.
- Ну, насчет сна ничего сказать не могу, а остальное… Есть какой-то связывающий фактор, но вот какой… Да еще и упоминание твоего имени в документе странно, – растерянно сказала Рогозина. – Что-то мне кажется, что связан с этим кто-то из ФЭС. Но вот кому и зачем это надо?
- Неужели вы думаете, что… – обреченно проговорил Холодов.
- Да, Андрей, в ФЭС есть предатель, надо это признать. Просто так к нам не пройдешь, и ты сам это прекрасно знаешь, – произнесла Галина Николаевна.
- Слушайте, а не могла удивиться охрана насчет того, что в ФЭС прошли две Рогозины? Или они подумали, что их начальство куда-то уходило, и испугались признаваться в том, что невнимательно смотрели? – предположил Холодов.
- Надо будет расспросить охранников, – отметила полковник. – Кто-то же должен был заметить что-то странное.
- Но мы же не заметили сначала, – ответила Амелина. – Я, честно говоря, вообще не представляю, что и как. У меня даже предположений нет.
- Первым делом надо разобраться, что это за моя копия, – сказала Галина Николаевна. – Завтра внимательно следите за ситуацией в ФЭС, мало ли что может произойти.
- И кому нужно было травить Ваню? – недоуменно спросила Оксана.
- А вот тут у меня есть другое предположение… – загадочно произнес Андрей.
- Какое? – одновременно спросили Рогозина и Амелина.
- Ваня был нужной жертвой, которой, в принципе, мог стать любой из нас. Вероятно, никто не хотел травить конкретно его, – проговорил Холодов. – Мне кажется, что это – попытка подставить. И подставить, Галина Николаевна, Вас…
Наркотика алекаина не существует.
Комментарий к Запись в телефоне и предположение Холодова. Большое спасибо тем, кто комментирует мой фанфик!
Ваше мнение мне очень важно!
Сегодня будет еще одна глава.
А вот на выходных, скорее всего, обновления не будет, поэтому ждите новенькие главы к понедельнику.
И еще: все-таки фанфик будет миди.
====== Разгадка записки и известие из клиники. ======
- Тогда это явно Ваш недоброжелатель, – протянула Оксана. – Может, кто-то в ближайшее время угрожал?
- Да нет, – вспоминала Галина Николаевна. – А недоброжелателей у всего ФЭС полно.
- Но вы-то тут начальник, а значит, Вы и считаетесь главным врагом для преступников. Вдруг кто-то, вышедший на свободу, решил мстить? – произнес Андрей.
- Все, что угодно может быть, – ответила Рогозина. – Так, план действий: исследовать яд, выяснить, каким образом поставляется алекаин, каково его взаимодействие с Тибери Като. А я займусь своей копией.
Полковник вышла из кабинета, оставив программистов работать.
- Слушай, а все-таки, как тебе кажется, почему в документе в телефоне Тихонова упомянута именно ты? – спросил Андрей.
- Я даже предположить не могу, это все как-то слишком запутано, – вздохнула Оксана. – Все очень и очень странно.
- А я вот догадываюсь, – почему-то ехидно улыбнулся Холодов. – И мне кажется, что отравление кофе тут действительно случайность. А в записке насчет кофе… Думается мне, все было по-другому.
- Как именно? – повернулась Амелина.
- Судя по всему, подставить хотели именно Рогозину, и отравить могли кого угодно из ФЭС, а Ваня подвернулся как удобный случай, – начал говорить Андрей. – Заснувшему человеку проще всего подсыпать яд. А то, что он писал в записке… Думается мне, что кофе как яд – это ассоциация, которая по роковой случайности стала реальностью. Они на деле не имеют той взаимосвязи, предполагаемой нами изначально.
- Почему именно ассоциация? – спросила Оксана, удивленно изогнув бровь.
- У меня четкое убеждение насчет этого, и я думаю, когда Ваня очнется, он нам все подробно расскажет, – объяснил Холодов. – Смотри, кофе действительно называют горьким ядом. И любовь называют ядом, сама понимаешь, почему и зачем. Тихонов любит кофе. И, как следствие, можно предположить, что и слово «любовь» употреблено не случайно. А потом указывается твое имя. Понимаешь, к чему я клоню? – вновь ехидно улыбнулся Андрей.