Лиам закашлялся. Мэдди посмотрела в сторону.
— Мне он тоже что-то говорил о науке, — вымучила я нейтральный ответ. — А на «Мартинику» вас тоже пригласил он?
— Нет, это вышло случайно, — пожала плечами Рената. — Мы собирались плыть на другом корабле, но внезапно, две недели назад, капитан сообщил нам, что ему придется отплыть на месяц позже. А Карлу так нужно поскорее попасть в университет! К счастью, капитан был так любезен, что порекомендовал нас своему другу, мистеру Мерри. Так мы оказались на «Мартинике».
— Да, действительно, удивительная случайность, — согласилась я. Взгляд у меня невольно остановился на вазе для цветов, покрытой темно-синей глазурью — по цвету точь-в-точь как очки одного из вернейших слуг Короны. — А как здесь оказался мистер Чендлер?
— Его молодая супруга давно мечтала о путешествии, насколько я поняла, она слаба здоровьем, — пояснила Рената. — А за время, проведенное в Аксонии, моего мужа и мистера Чендлера связали узы дружбы — так говорят? Вот так мы и оказались на одном корабле. К слову, сейчас Карл как раз беседует мистером Чендлером в библиотеке…
Договорить Рената не успела.
Внезапно послышался грохот, будто упало на палубу нечто тяжелое, и кто-то громко закричал:
— Эй, там, дурни, ловите его! Зуб даю, не наш это! Кто поймает, тому капитан хайрейн обещал!
— Хайрейн?! — мгновенно подскочил Лиам, забыв о манерах. Рената испуганно притянула к себе сына, глядя на огромные окна, словно ожидала, что вот-вот в зал ворвется ужасный и загадочный «не наш».
А у меня сердце застучало, как сумасшедшее.
«Неужели Крысолов?»
— Пожалуй, выгляну на палубу и посмотрю, что случилось, — встала я из-за стола. Тут же вскочила и Мэдди, явно собираясь броситься мне на помощь и подхватить под локоть, но вдруг послышался удивленный голос миссис Шварц:
— Погодите! Вы же не собираетесь…
— Именно, что собираюсь, — улыбнулась я, покрепче сжимая трость. Азарт бурлил в крови, опьяняя. — Вряд ли наш завтрак принесут так уж скоро — как раз будет время совершить небольшой моцион. К тому же у меня под дверью кто-то бродил ночью — возможно, тот самый беглец, которого все ловят. И даже если матросам удастся его схватить, мы вряд ли узнаем, кто это был. Вы же знаете — тайна следствия и все в таком же духе.
Брови у Ренаты поползли вверх.
— Так к вашей двери тоже кто-то приходил? — Выражение ее лица стало кислым, словно она и хотела, и боялась совершить некий отчаянный поступок. — А вы не боитесь, что беглец может на вас напасть?
— Похоже, что он избегает схватки, раз уж матросы никак не могут его догнать.
Я сделала шаг, тяжело опираясь на трость. А миссис Шварц наконец решилась:
— Стойте! Я пойду с вами, — выдохнула она с видом женщины, совершающей откровенное безумство. Зрачки у нее расширились, скулы расцветились румянцем.
— Прекрасно, — улыбнулась я. — Вас не затруднит помочь мне идти? Мадлен, присмотри за мальчиками, хорошо?
Она кивнула, хотя всем видом своим показывала желание отправиться со мною, а не остаться нянькой при маленьких сорванцах… при одном маленьком сорванце и одном юном гении, если говорить точнее.
— Поспешим же, миссис Шварц. Кажется, нам лучше выйти через те двери, не так ли?
Поддерживая друг друга — Рената меня буквально, я ее фигурально — мы направились к дверям. На палубе царил сущий кавардак — матросы и прислуга носились туда-сюда так быстро, что казалось, будто их в три раза больше, чем на самом деле. Судя по отдельным выкрикам, беглеца потеряли у спуска к пассажирским каютам и теперь боялись, что он всполошит гостей «Мартиники».
— Спустимся за ними? — взволнованно спросила Рената.
Я подумала и отмела это предложение:
— Не стоит. Там слишком много людей. И сдается мне, наш беглец не так-то прост… Вспомните, миссис Шварц, как удобно нависает палуба над той лестницей. И как раз опора есть — готова поспорить, что ловкий мужчина легко сможет перебраться на верхнюю палубу, если встанет на поручень, вскарабкается по столбу и ухватится за резные перила.
— А мы тоже… полезем?
— Нет, что вы, — рассмеялась я. — Здесь рядом лестница.
Щеки у миссис Шварц пошли красными пятнами.
— Да-да, конечно, как я не догадалась!
Уже поднимаясь по ступеням, я подумала, что мы все же рискуем. У беглеца вполне мог быть револьвер или нож — и что мы сможем этому противопоставить? Трость?
Но было уже поздно отступать — и подло; впервые со времени нашего знакомства я видела азарт в глазах миссис Шварц.
«Что ж, в худшем случае — закричу, как подобает испуганной леди, и лишусь сознания», — решила я.
На верхней палубе ветер гулял такой, что у меня едва не унесло шляпку. Рената оглядывалась по сторонам, щурясь на сверкающее под лучами яркого по-утреннему солнца, и нервно улыбалась. По раннему времени вокруг не было никого, только один матрос возился у двери в служебные помещения — то ли смазывал петли, то ли чинил ручку. К нему-то мы и направились, рассудив, что безразлично, в какую сторону идти в поисках беглеца, а рядом с матросом по крайней мере безопаснее.
— Поглядите, леди Виржиния. Этот молодой человек — определенно романец, — щегольнула познаниями Рената, проследив за моим взглядом.
— Почему вы так решили? — полюбопытствовала я. Морской бриз нещадно трепал поля моей шляпки, и на язык так и просились колкости в адрес нынешней моды. Право, лаконичные модели позапрошлого сезона были гораздо практичнее. — Ах, вижу. Он довольно смугл.
— И не только это, — выразительно выгнула бровь Рената. — Посмотрите, как он повязал платок — по-пиратски. Я видела такое, когда путешествовала на корабле с романской командой. Как красиво тогда пели матросы вечерами! Я ни слова не понимаю по-романски, но гитара — это так… прочувствованно, вы не находите?
— Нахожу, — с улыбкой согласилась я, не слишком вдумываясь в слова Ренаты. Матрос не на шутку заинтересовал меня. Кажется, я где-то уже видела его — то ли вместе с тем невезучим, рыжим, которого избил Чендлер, то ли среди тех, кто запускал фейерверки… — Давайте подойдем ближе.
И в то же самое мгновение, как я сказала это, матрос вдруг обернулся через плечо, словно что-то почуяв — и кинулся бежать. А позади, у лестницы, закричали:
— Леди Виржиния, ловите его! — Голос Мэтью Рэндалла я узнала сразу. — Нелегальный пассажир!
Я нелепо дернулась и застыла, не понимая, как это — ловить. Бежать? Исключено, не с моей хромотой. А что, если…
…метать трости мне еще не приходилось, и попала я вовсе не туда, куда метилась. Беглец оступился от удара по спине, но почти сразу же припустил ещё быстрее — и скрылся за поворотом. Секретарь дяди Рэйвена пронесся мимо нас с Ренатой, добежал до угла и исчез. Вскоре он появился вновь, порядком раздосадованный, и уже не торопясь подошел к нам.
— Благодарю за помощь, леди, — с поклоном вернул он мне трость. — Но, увы, несмотря на вашу находчивость, на которую я так рассчитывал, наш загадочный безбилетный пассажир оказался ловчее.
— Не удивилась бы, узнав, что он к тому же вооружен. Так что, возможно, и к лучшему, что нам не удалось его догнать, — философски заметила я. Во время замаха в руке у меня что-то хрустнуло, и теперь плечо болело. — Не поведаете ли нам, мистер Рэндалл, как вообще обнаружили постороннего на корабле?
— Он спал в машинном отделении. В таком месте, куда обычно никто не заглядывает, — покосившись на Ренату из-под густых ресниц, произнес Мэтью. Говорить при посторонних он явно не хотел, но и мою просьбу оставить без внимания не мог. — Его нашел юнга, который хотел там же спрятаться от гнева О'Рейли, кока «Мартиники». Весьма удачное совпадение, не правда ли? Юнга поднял шум, команда попыталась отловить нелегального пассажира — что ж, результат вы видите сами. Боюсь, мы имеем дело с изрядным ловкачом.
— Это опасно? — взволновалась Рената. Азарт у неё уже схлынул, и наступило, очевидно, полное понимание случившегося.
Мэтью пожал плечами.
— Все зависит от его целей. Если он просто путешествует таким образом — ничего страшного, в конце концов, до сих пор не пропало ничего ценнее штанов старшего помощника, а единственной пострадавшей остается служанка, уронившая от испуга себе на ногу чайник. Ах, да, еще и чайник разбился.