Парень даже психанул и решился уже бросить учёбу к чертям, но вовремя опомнился и всё же явился на зимнюю сессию, хоть и с трёхдневным опозданием. И всё это время Алёна не выходила у него ни из головы, ни из сердца. Он пытался забыть её, честно пытался, но с Милой, официанткой из «Королевской лагуны» это было совершенно невозможно сделать. В постели она была хороша, но и только, поговорить было не о чем, кроме новых тенденций в мире моды или её надоевшей работе. Это бесило. А как-то раз Кир попросил девушку написать на листке бумаги название самого известного произведения Сервантеса. «Чего?» — переспросила Мила. Он повторил. Она всё равно не поняла, только рассмеялась и обозвала его ненормальным. Он настоял и даже подсказал ответ. Тогда Мила, посмотрев так, будто делает для своего бойфренда самое большое в мире одолжение, написала: «Донки-хот». «Ну что, доволен?» — поинтересовалась она и состроила рожицу, по её мнению, неотразимую. Кир предпринял ещё одну попытку и попросил написать слово «Шекспир». «На фига?» — спросила Мила. «Просто напиши», — сказал Кир. Написала. «Шек Спир». — «Ты серьёзно?» — не поверил он. «Да. А что?» — «Просто». Это было последней каплей. Больше они не встречались. Ну, чему такая девушка может научить его будущих детей?..
Сам Кир был помешан на книгах с пяти лет, как только научился складывать буквы в слова. Читал всё, что попадало в руки, был записан во все близлежащие библиотеки, так как денег на книги не было. Семья еле-еле сводила концы с концами. И после школы, вместо того чтобы подать документы в вуз, отучился год на штукатура, устроился на работу — нужно было помогать матери-вдове поднимать на ноги младшего брата. Сейчас Кир мог гордиться им по праву — в этом году Денис поступил в тот же университет, что и он, только на дневное отделение и на другую специальность, получал хорошую стипендию. Так что теперь можно было немного расслабиться и заняться собственной жизнью. Только всё равно не очень-то получалось…
Кир не сдержал данного себе слова забыть Алёну. Даже встречаясь с Милой, он время от времени проезжал мимо того самого парка и даже прогуливался по дорожкам, стараясь оставаться незамеченным. Но Алёна и без его стараний пребывала в неведении о том, что за ней следят, ибо практически всё время была поглощена чтением — младенец на морозе крепко спал, а девушка со скоростью черепахи двигалась по припорошенным ранним снегом дорожкам и катила колясочку перед собой, отрывая взгляд от книги лишь затем, чтобы проверить, дышит ли малыш, не замёрз ли?.. «Идиот», — ругал себя Кир, но поделать с собой ничего не мог. И к декабрю созрел для того, чтобы пригласить молодую мамочку на свидание.
У студентов-заочников, во всяком случае, у тех, с кем учились Кир и Алёна, не принято было без особой надобности лезть друг другу в душу, поэтому, кроме Кира, пожалуй, никто и не знал, что у девушки есть маленький ребёнок. Впрочем, всем было всё равно, если б даже и знали. Люди здесь были в основном семейные, отягощенные грузом собственных проблем и забот. И никто, кроме Кира, личной жизнью Алёны Крыловой не интересовался. Она тем более не навязывалась никому в друзья. Единственным, с кем бы ей хотелось общаться, был тот высокий симпатичный брюнет, который, как ей показалось, бросал поначалу в её сторону заинтересованные взгляды, и девушка, против своих правил, даже заговорила с ним первой, но дальше дело так и не продвинулось, напротив, Кир Соколов, кажется, намеренно стал её избегать, а однажды, в ноябре, она даже видела его в торговом центре с девушкой. Шикарной блондинкой в норковом манто. Кир Алёну не заметил, да и где ему было заметить закутанную в серый вязаный шарф скромницу с огромной упаковкой памперсов в руках? Парни на таких девушек внимания не обращают. И Алёна, придя в тот день домой, залилась слезами и поклялась выбросить красавчика-одногруппника из головы.
— Ты с Никитушкой гулять сегодня идёшь? — ласково спросила мать у дочери.
— Конечно, иду. Как обычно, в четыре часа.
— А чего пригорюнилась-то? С учёбой всё в порядке?