— В порядке. Ничего, мам, просто. Настроения нет.
— Ну, я же вижу — что-то не так с тобой в последнее время.
— Личная жизнь не складывается, — вздохнула девушка, вытирая рукавом слёзы, — но ты не принимай близко к сердцу, оно у тебя и так слабенькое. Наверное, я просто ещё не встретила свою половинку. Ничего страшного, я подожду, мне спешить некуда. — И попыталась улыбнуться.
Мать притянула её к себе и долго гладила по волосам. Алёна молчала, а мама не расспрашивала — знала, что дочь поделится с ней всем, когда сочтёт нужным. А может, ей и вовсе рассказывать не о чем…
А девушка понимала, что непоправимо влюбилась. Кир Соколов. Парень её мечты. Красивый. Задумчивый. Начитанный. Но до ужаса непонятливый — на платье, взятое у подруги напрокат, не реагировал, случаем у автомата с кофе не воспользовался и знакомство продлить не потрудился. А тут ещё эта блондинка… Но насовсем выкинуть парня из головы не получилось, и, когда Кир не явился к началу зимней сессии, загрустила не на шутку.
В тот тихий вечер в середине декабря она, как обычно, вышла в парк погулять с Никиткой. Погрузившись в невесёлые думы, Алёна медленно катила коляску по дорожкам заснеженного парка. Читать не хотелось — девушка никак не могла переключиться на проблемы книжных героев со своих собственных, да и темнело рано. Думалось только о Кире — и ни о чём больше. В каждом прохожем мужчине она пыталась угадать его походку, его черты, но лишь ловила себя на мысли, что вероятность встретить его самого здесь и сейчас практически равна нулю. Ну, может один процент из ста, не больше, но…
Но вот этот молодой человек, спешащий по дорожке навстречу, как раз очень на него похож. И чем ближе тот приближался, тем больше походил на Кира. Да нет, это же Кир и есть, собственной персоной. Алёна, не веря глазам своим, вовсю глядела на Соколова, тем самым подогревая его намерение поговорить с ней начистоту, мол, люблю — не могу и чужой ребёнок мне не помеха.
А он завидел её издалека — девушку в белой шапочке, сером пуховике и с синей коляской. Кажется, она тоже сразу его заметила. Её чудесные лучистые светло-карие глаза притягивали и манили, как два глубоких озера, в которых хотелось утонуть без оглядки и сожаления.
— Привет, — хрипло сказал он, когда они поравнялись.
— Привет, — улыбнулась она.
— Я тебя искал, — это прозвучало так обнадёживающе, будто он не искал её только что в парке, а вообще искал много лет…
— Правда?
— Да-а…
— Тебя не было эти три дня, и я подумала… — смело начала девушка, но тут же потупилась и замолчала.
— Нужно было сдать объект, вот и опоздал, да и вообще, если честно, засомневался, не зря ли я затеял эту учёбу. Хорошо, вовремя одумался, — признался он, ожидая ответной реакции девушки, но её не последовало — если не считать ответом робкую улыбку. Тут парень бросил взгляд на закутанного в тёплый синий комбинезон малыша — своего потенциального сына — и неожиданно улыбнулся. — А у него смешная пустышка. С усами, как у Эркюля Пуаро. Смотрела?
— Да, пару сезонов. Суше́ великолепен. Но классический детектив я предпочитаю читать, — сказала Алёна и повернула разговор в прежнее русло: — Я сама покупала. А Ростику — ему год и месяц, но он до сих пор обожает пустышки — я выбрала другую, с торчащими наружу зубами. Ужасно смешно. Правда, он сосёт её лишь дома, а то люди на улице пугаются.
Но Кир её уже не слышал.
— Ростик? — переспросил он. — У тебя ещё и Ростик имеется? А где же он? Почему я тебя никогда с ним не видел?
— Приболел, остался дома, и вообще я с ним не гуляю, просто сижу, книжки читаю, в развивающие игры играю… Но, постой, когда это ты успел увидеть меня с Никиткой? Ой, а я что, тебе, наверное, о детях не говорила?.. И… ты что же подумал? Что это… Что я…
Почему Алёна сложилась от смеха пополам, Кир так и не понял. Очень смешно, видимо, флиртовать с парнем, имея на руках двух маленьких детей.
— Алёна, ты замужем?
— Нет, — она так смеялась, что схватилась за рукав его куртки то ли в поисках опоры, то ли приглашая разделить с ней смех. Но до Кира, наконец, дошло, что в чём-то он всё-таки ошибается. «Если одному ребёнку год и месяц, то второму по идее должно быть четыре месяца, не больше, — размышлял он. — А этот, упитанный, выглядит на шесть, а то и на все восемь». У него было, с кем сравнивать — у его друга Ивана, с которым он занимался утеплением домов, полгода назад родился второй сын, а у старшего, трёхлетнего Марка, Кир был крёстным. «Значит, какой-то малыш явно не её, — подытожил парень. — Может, племянник?»