А я ведь был уверен, уверен что люблю
Живу один и верю, я все еще смогу.
Но знал ли я, что буду с ножом в спине ходить?
Я думал, что забуду, но это не забыть.
С наступлением темноты, я отправился туда, где рождаются красивые закаты. Так и не добрался…не успел. Возвращаясь домой, я увидел табличку на которой прочел надпись «Идти, упасть, встать и идти!». Не знаю, но звучало странновато, для моей жизни в особенности.
Я шел, абсолютно не задумываясь не о чем. Шел такой себе и ветерок прохладный и темно и наушники и музыка. И вроде бы все ничего, а стремно. Проходя мимо пляжа, я заметил, что на большом булыжнике сидел мужчина и вроде бы как медитировал. Не обращая особого внимания, я собирался пройти мимо него, но он мне уйти не дал.
-Стоит ли идти куда-то ради кого-то, если этот кто-то не достоин вашего хода? – Он сидел с закрытыми глазами и разговаривал, кажись со мной. Я остановился и смотрел на него, держа руки в карманах. Молчал, думал, так будет лучше. – А стоит ли вообще бежать из людного в безлюдное место ради уединения? Кто знает, что тебя там поджидает. Может ты и вовсе не один, а достойного люди еще не придумали? Мне, конечно, жаль, что с тобой такое приключилось, но опять-таки, стоит ли кому-то доверять, если тот и понятия таково не имеет? И мне не верь! – Он встал и молча ушел. А я все также стоял, как вкопанный и чего-то ждал. Дай только понять чего. Нынче у людей пошла мода на девиз «Бездействие и оно само к тебе придет, дай только времени подсушиться». Этот мужчина, наверное, должен был меня удивить, однако не удивил. В мире много ли мало ли странностей, а люди меняться не хотят.
Уже дойдя до дома, я вдруг чего-то остановился у двери. Мне казалось ли, но я чувствовал, что кто-то смотрит мне в спину. Прожигает своим взглядом мою одежду, а затем и кожу. Казалось, что кости уже ломит, и органы не выдержат. И нет меня,… Мои чувства быстро прошли, хоть и казались от боли вечностью. Кое-как развернувшись назад, я увидел перед собой милую собачку, которая вскоре убежала. Мне не показалось это странным. Зайдя в дом, я раскидал свою одежду по сторонам. Носки вместе с обувью пропахли так, что кофе пришлось отложить.
08:39. Я проснулся. Встав с дивана, я потянулся за чашечкой кофе. Открыв и осмотрев все шкафчики, я обнаружил, что кофе совсем не осталось. Никакой еды. Дома ни крошки хлеба. После чего я надумываю устроиться в магазин. Уже к обеду я прилично оделся и отправился на поиски работы.
Я обошел все магазины, и даже тот, что когда-то обокрал. Мне ничего не оставалось, как пойти в чебуречную. Меня приняли. Готовить я не умею, но думаю, что брошюрки раздавать прохожим у меня получится. Я надел на себя кепку и какой-то непонятный халат.
Весь день я провел на улице, раздавая прохожим брошюрки. Я был ужасно голоден. За весь день даже не позавтракал. Руки болят, не говоря уже о ногах. Их я вообще не чувствовал. К концу дня мне выдали какие-то гроши. Казалось и на хлеб не хватит. Возвращаясь домой, я увидел в окне какого-то дома семью сидевшую за столом. Они были счастливы. Дети играют между собой в самолетики, мужчины обсуждают между собой футбол, что показывали по телевизору. А женщины накрывали на стол. Я стоял и смотрел на них, и вроде бы как завидовал и как бы отвращение от этого. В моей жизни никогда не было такого, и я не понимал, что значит семейное счастье. Вскоре меня заметила маленькая девочка. Она стояла и смотрела на меня, держа в руках плюшевого мишку. Но какая-то женщина, похоже ее мать, забрала ее подальше от меня. И вот я чувствую, как комок в горле не дает смотреть дальше. Я ушел. Кто-то мог бы подумать, что я слаб, раз пустил слезу. Мужчины тоже плачут.
Придя домой, я лег на свой диван. От большого количества мыслей, я быстро уснул. Сон был странный. Я пришел в заброшенный дом какой-то миссис Эмикейл и увидел перед собой ту собаку. Она смотрела на меня и убежала, виляя хвостом. Я пошел за ней, а потом…. Я увидел перед собой того самого мужчину. Лица его видно не было, но я его сразу узнал. Не понимаю как… Он стоял ко мне спиной, вскоре и сказал такие слова как – Видишь ли, мир еще не достоин того совершенства, что могло бы тебя удовлетворить. Ты терпишь, ты веришь. Я бы даже сказал так «До слез и боли, мы верили в горе». – Он приложил свою ладонь к моей груди, после чего я сразу проснулся.