Я бы предпочла сразу, пока не стёрлись из памяти важные детали, обсудить столь удачное выступление с Мадлен и с мистером Панчем, благо оставалось ещё несколько подозрительных моментов. Например, почему рабочие ничего не говорили о дубопоклонниках, самой известной здешней легенде? И отчего не упомянули ни разу о колдуне, о мистере Блаузи?
Но отказываться от предложения казначея было бы неразумно: вдруг он тоже хотел сообщить мне что-то, но не в присутствии рабочих, а с глазу на глаз. Ожидания, впрочем, не оправдались. На протяжении следующих пятнадцати минут Огастин Меррит цветасто выражал своё почтение, клялся в верности и честности, а также радовался, какое невероятное счастье ему выпало – работать на графиню Эверсан-Валтер!
В Бромли я, признаться, отвыкла от неприкрытой лести. Столичные жители действовали много тоньше, к кому бы ни обращались – к наивной девице или к кокетке. Льстили бессовестно разве что беззаветно влюблённые поклонники или романтичные поэты, но и тех, и других, к счастью, было не так уж много.
Однако вскоре пришло спасение – причём с неожиданной стороны.
– Добрый день! Леди Виржиния, графиня Эверсан и Валтер, если не ошибаюсь?
Обращение прозвучало с отчётливым марсовийским акцентом, какой прорезался иногда у Эрвина Калле после нескольких бокалов вина. Потому я и ожидала увидеть кого-то вроде худощавого жеманного художника.
И ошиблась.
Это был высокий широкоплечий мужчина в долгополой шубе наподобие знаменитых саберских мехов. Странная шапка, похожая на цилиндр, обшитый цельными заячьими шкурками, наползала на глаза, оставляя на виду лишь самые края угольно-чёрных кустистых бровей. Нос имел ту самую благородную горбинку, о которой мечтают все актёры с амплуа несчастных злодеев. Подбородок можно было бы назвать квадратным, но никак не массивным. На левой щеке, ближе к скуле, красовалась родинка. Ростом незнакомец уступал и Джулу, и дяде Рэйвену, однако за счёт крепкой фигуры казался даже больше и внушительнее.
– Да, – кивнула я, стараясь не показывать тревоги. – А вы?..
– Моё имя Тревор Лоринг, – ответил великан всё с тем же мягким акцентом, тающим на языке, как пузырьки игристого вина. – Мистер Панч просил у меня автомобиль вчера, чтобы помочь вам с переездом. Однако я слишком глубоко погрузился в свои исследования, забыл о своём обещании и велел слугам никого не пускать. Могу я как-либо загладить вину?
В спину точно холодком дохнуло. Эллис оказался прав, когда предположил, что алхимик непременно найдёт меня после выступления. И эта точность, с которой беспечный с виду детектив предсказывал чужое поведение, немного пугала.
– Не стоит беспокойства, – улыбнулась я. – Мистер Грундж обеспечил нас транспортом. Пожалуй, шарабан оказался даже более удобным вариантом, учитывая, что гостей вместе со мною приехало больше, чем предполагалось.
Взгляд мистера Лоринга потемнел – вряд ли от раздражения или злости, но всё равно мне стало не по себе.
– Тем не менее, я настаиваю на извинениях. И я был бы безмерно счастлив, леди Виржиния, если бы вы…
– Тревор, погоди, не время, – едва слышно прошипел Огастин Меррит и попытался плечом оттеснить алхимика в сторону от меня. – Нижайше прошу прощения, миледи, но я как раз всё утро искал мистера Лоринга, чтобы обсудить с ним один срочный вопрос. С вашего позволения, мы откланяемся.
– С моего позволения – откланивайся, – спокойно ответил Лоринг и, ухватив казначея за шиворот, легко оттащил его с дороги и поставил в сугроб. Мистер Меррит не возражал и не двигался, только щурился, как на яркий свет, и нервно дёргал губами; на улыбку эта гримаса не походила даже отдалённо. – Леди Виржиния, позвольте пригласить вас на скромный обед в моём особняке. Понимаю, что предложение неожиданное… Однако мне очень хотелось бы загладить вину. К тому же, признаюсь, мои дочери мечтают познакомиться с настоящей леди. И я питаю надежду, что, увидев столь безупречный пример для подражания, они сами станут лучше.
Голос алхимика словно обволакивал. Мистер Панч морщился, как от зубной боли, но ничего не говорил. Приглашение на ужин в кругу семьи после первой же встречи никак не вписывалось в светский этикет, однако мы были не в столице. Отказ же после упоминания о дочерях выглядел бы невежливо. Да и Эллис просил меня согласиться…
– Предложение звучит очень заманчиво, – любезно ответила я, коротко переглянувшись с Мадлен. Она не выглядела напряжённой, хотя нет-нет, да и посматривала на руки алхимика, скрытые толстыми перчатками. – Кто-то ещё будет?
– Возможно, отец Адам, – предположил мистер Лоринг. – Он высказывал такое намерение этим утром. Однако не исключено, что его отвлекут неотложные дела.
– Похоже, здесь, в деревне, дел у жителей больше, чем у обитателей столицы, – пошутила я.
– Есть у нас и бездельники, как и везде, – ровно отозвался Тревор Лоринг. – Так каков ваш ответ?
Выбора у меня, собственно, и не было. С самого начала.
– Я приду. Только, если вы не возражаете, в сопровождении своего дяди и ещё одного гостя. И компаньонки, разумеется, – с улыбкой обернулась я к Мадлен. Она ответила мне таким же нарочито солнечным взглядом.
Мистер Лоринг едва заметно усмехнулся и наклонил голову:
– Слышал, что с вами приехали дети… Племянники и воспитанник. Пусть приходят и они, в моём доме есть на что посмотреть.
Мы обсудили некоторые детали, вроде лучшей дороги, количества гостей и, конечно, точное время. Всё это время мистер Меррит молчал, а когда алхимик распрощался с нами – тоже прикоснулся к полям шляпы, слегка наклонив голову, по-заячьи улыбнулся и побежал за ним, на ходу выговаривая что-то вроде «он же будет недоволен».
– А он мне что, хозяин? – донеслось издали грубоватое возражение мистера Лоринга. Но вскоре он вместе с вертлявым казначеем завернул за угол, и всё стихло.
– Какой сложный человек, – вырвалось у меня.
Мистер Панч вздохнул; очки у него мгновенно запотели.
– Наоборот, леди Виржиния. Очень простой человек. Но совершенно чужой.
Пока я не могла ни согласиться с этим, ни опровергнуть. Однако подумала, что совершенно не хочу узнать мистера Лоринга поближе. Та шкура, по словам дяди Клэра, была очень тяжёлой. Её сумел бы поднять разве что обезумевший от страха человек…
Или силач.
– Страшно?
Голос Мадлен прозвучал неожиданно. Мистер Панч, привыкший считать её немой, даже вздрогнул. Я же, скрывая охватившее меня беспокойство, улыбнулась беспечно и покачала головой:
– Разумеется, нет. Ведь с нами будет сэр Клэр Черри, и скорее всего, Джул. И Эллис, конечно. Если мистер Лоринг и имеет отношение к смертям среди рабочих и к мистическим слухам, то вряд ли он попытается открыто причинить вред кому-то из нас – слишком велика вероятность неудачи. К тому же мистер Панч был свидетелем приглашения, верно?
– Верно, – скучным тоном подтвердил адвокат, глядя поверх побелевших стёкол. – Ни один преступник, кроме разве что безумца, не станет так откровенно подставлять себя под удар. Злоумышление против графини – совсем не то, что злоумышление против обыкновенных рабочих. Полагаю, мистер Лоринг действительно всего лишь хочет заручиться вашей поддержкой, леди Виржиния. Он давно мечтает выкупить земли вокруг своего особняка, чтобы не платить за аренду, но доход от двух магазинов в Кэмпшире не позволяет ему предложить достойную цену.
Наверное, общение с Эллисом изменило меня не в лучшую сторону. И вместо того, чтобы успокоиться, я сопоставила в уме всё сказанное… и неожиданно для самой себя сделала вывод:
– Получается, мистеру Лорингу будет выгодно, если окрестные земли подешевеют? Например, из-за дурной славы? Тогда призраки, легенда о проклятии и убийства рабочих ему только на руку.
– Не убийства, а смерти, – дотошно поправил меня адвокат. – Факт намеренного лишения жизни ещё не доказан.
Не согласиться я не могла.
Когда мы вернулись, то в первую очередь пришлось озаботиться транспортом. Не брать же снова шарабан у старика Грунджа, право! К счастью, выяснилось, что Лайзо успел с утра починить вместительный автомобиль мистера Панча.