Хината легко поднялась и заученным движением подняла переключатель на чайнике. Две кружки, два пакетика чая в ожидании горячей воды. Чайник закипел. Десять пятьдесят девять. В замке ворочается ключ, а вода из чайника заполняет керамические просторы кружек. К Хьюге подходят сзади и аккуратно, чтобы она, не дай Ками-сама, не обожглась, обнимают сзади и зарываются носом в волосы. Брюнетка ставит чайник во владения подставки. Счастливейшая улыбка расползается, стоит ей уловить знакомый запах.
- Я дома, - на ухо ей говорит обниматель.
- С возвращением. Устал?
Её сжимают крепче. Хината на ощупь дотягивается и ерошит родную лохматую голову.
- Ничего, я уже получаю свой заслуженный отдых, - всё так же в полголоса отвечает Гаара и целует свою невесту в макушку, не отпуская. -Как твой день?
Хината, вопреки крепким объятиям, разворачивается и улыбка её становится ещё шире.
- Я нашла работу!
Сабаку вновь притягивает её к себе.
- Я даже в тебе не сомневался. Навряд ли кто-то не захотел бы взять на работу госпожу Хьюга.
Девушка, посмеиваясь, выскальзывает от красноволосого и ставит кружки на стол, выуживая из них пакетики.
- Боюсь, я представилась немного не так. Все равно через неделю менять документы.
Гаара умиротворённо уселся напротив, вдыхая запах лавандового чая.
- Сабаку но Хината. Так мне нравится гораздо больше.
***
- Он правда это сказал, - Таюя не могла отвести взгляда от экрана. - Сабаку, он правда её назвал!
Канкуро лениво выглянул из мастерской. Таюя торчала у него днями. Он не очень возражал, хоть и ворчал иногда. Воспоминания о Тен легонько кольнули. Нет, он не считал, что предал её. Совсем нет. Они не съехались с Таюей на следующий день. Прошло долгих три месяца, прежде чем требующий вечной цензуры фотограф смогла себя простить. Да и сам он не готов был так быстро переметнуться.
Отпустив Тен, он отпустил себя. Стало гораздо легче. Он не винил её ни в чем, слишком многим он был ей обязан. В первую очередь, Юей.
- Ты скучаешь по ней? - вдруг решил он задать вопрос.
Розоволосая мотнула головой и задумчиво потянула молоко из бутылки.
- Знаешь, иногда. Не то, чтобы у меня много подруг. Не с кем даже члены обсудить, - фотограф засмеялась сама себе и едва не подавилась молоком.
Канкуро подавил смешок. Стоит только увидеть ей, что он над ней смеется, Сабаку настигала месть в лице поколачиваний всеми подручными. Пряча улыбку, он постучал ей по спине и вытер молочные усы.
- Ну, если хочешь, давай со мной обсудим, - усмехнувшись, предложил он.
Таюя, с ещё слегка слезящимися глазами подняла на него подозрительный прищуренный взгляд.
- Гомик, что ли? - и неожиданно притянула для поцелуя.
Сабаку но растерялся в первые секунды, но быстро сориентировался и шутливо придавил её к ковру. Таюя отпихнула его и довольная, как сытый кот, вновь сделала глоток из белой бутылки.
- Ну, вроде ж натурал, - заключила розоволосая и потянулась. - Значит, придется мне искать другого собеседника. Я курить.
И сообщив об этом, со вздохом и кряхтением поднялась, не забыв отвесить шатену любовного леща, пошла на балкон.
- Достала курить, - пробурчал Сабаку, на что ему ответили красноречивым средним пальцем.
“Поехавшая”, - подумал Канкуро и вернулся в мастерскую. Настроение поднялось.
***
- То есть как это ты меня выгоняешь? - вопил блондин на всю квартиру, в которой провел последних три года.
Акимичи вздохнул. Он был готов к такой реакции. И так оттягивал, сколько мог.
- Наруто, ну ты тоже пойми, мы с Кио теперь будем жить вместе, а втроём - это как-то ну неправильно, - оправдывался простодушный Чоджи. - Ты уже давно можешь позволить себе жить один, неужели не хотелось?
Узумаки насупился и начал громко что-то впаривать о том, как он просто жалел своего, как ему казалось, друга, и вообще это по-свински и Чоджи ему явно просто завидует. Ударник пропускал всё мимо ушей, делая виноватое лицо. Спасительный звонок в двери вывел его из попыток абстрагироваться от гневных воплей.
- Кио, я ему сказал, - виновато пробасил Акимичи.
Киора засмеялась и, вручив Чоджи коробку с пиццей, уверено прошествовала вглубь квартиры. Ударник невольно залюбовался, как она, с энтузиазмом пританцовывая, пошла обнимать и утешать его нерадивого соседа.
- Наруто, ну не дуууйся. Я пиццы принесла! И это вообще не к спеху! И ты можешь зависать у нас хоть каждый день!
Акимичи покашлял, укоризненно посмотрев на свою девушку.
- То есть, почти каждый день, - оперативно исправилась та. - Ну что, по пицце и в приставку?
Наруто что-то пробурчал, но от пиццы не отказался.
Чоджи поместил коробку на общий стол и плюхнулся рядом с Кио, которая заметно поправилась и ожила за этих полгода.
- Как же круто, что тур закончился. Я думал, загнусь от скуки, - уже через десять минут стрекотал Узумаки, запихивая в рот весь последний кусок. - Вот съеду от тебя и заведу себе девушку, вот увидите.
- Давно пора, - в один голос промычали поглощающие свои куски Чоджи и Киора, на что блондинчик снова демонстративно обиделся, через минуту забыв и об этом.
- Ой, сегодня же интервью с Хьюгой, - вспомнила девушка, вбивая название программы. - Надо глянуть. Кстати, а почему именно он от вас пошёл?
Чоджи потянулся. За месяц тура он безумно вымотался, так что эти немногие выходные для него были как праздник.
- Ну, Шике как обычно влом. Наруто идиот, а я не контролирую себя с журналистами. Вот и вся история, - терпеливо пояснил он.
Кио, наконец, нашла нужное видео и включила на общее обозрение.
- А я напоминаю, что сегодня у нас в гостях участник новой музыкальной чумы, охватившей Японию с выходом в свет их альбома “GaMe”, под ваши аплодисменты, господин Хьюга Неджи из группы “Mocking kills”!
***
У Тен сбилось дыхание. Чёртов Хьюга. Она отказалась от всех, кто хоть как-то связывал её с ним. Даже от общения с Киорой. А он всё преследует её, заставляя каждый раз при упоминании своего имени вздрагивать. Сердце ускорило темп.
Как у него это выходит? Она в Америке, в командировке освещает очередной фестиваль, а он достал её даже тут. Теперь все начнут под неё копать. Хорошо, хоть в Cure личная жизнь журналистов мало кого заботит.
Тен вздохнула и откинулась на мягкой кровати гостиничного номера. А ведь она почти забыла. Отказывалась от всех мероприятий, в которые они были вовлечены, потеряла всех своих старых друзей. И вот, машинально переключая каналы, наткнулась на родную речь. Какого черта вообще японские каналы делают в американском вещании?
- Ксо!
Злосчастный пульт полетел на пол. Уже два ночи, не стоило бы шуметь. Тен передернула плечами и, словно жалея, подняла черную пластиковую панель. Её командировка заканчивается через неделю. Она сможет, она заставит себя не думать об этом. Ей плевать на его игры. Он пережиток. А от пережитков нужно избавляться. Сколько бы нервов и сил для этого не требовалось.
Тен выключила телевизор и легла, закрыв глаза руками. Доносился шум из-за окон: в Америке все веселятся вне зависимости от времени суток.
“Может, переехать сюда?” - проскочила мысль.
Ну уж нет. Бежать она не будет. Просто ещё раз нужно убедить себя, что плевать. Это уже всё равно входит в привычку.
========== Часть 43 ==========
- Даруи, уже достаточно материала, даже слишком много, всё равно ты половину выкинешь, можно мне уже домой? – Тен ныла в монитор своему редактору, с которым за последних полгода они наладили вполне себе тесный рабочий, да и дружеский тоже, контакт.
Даруи внимательно смотрел на неё и ухмылялся так незаметно, что Мона Лиза по сравнению с ним показалась бы смеющейся во весь голос. Такахаши любила поныть. Но от возможности куда-нибудь ускакать сломя голову и уж тем более подзадержаться там она никогда не отказывалась. Её глаза всегда горели, она могла работать сутками, уходила с головой в каждую из статей. Даруи имел привычку молча анализировать людей и за полгода пытался разобраться, бежит ли его подопечная в увлекательный мир журналистики или же сбегает от чего-то. Пока он склонялся больше в другую сторону.