Они дошли до реки. Выбрали место под раскидистым деревом и расстелили покрывало. Лиза сразу же начала доставать припасы. Франческо открыл вино и разлил его по бокалам.
– За субботний обед! – произнёс он тост. – И за пикник.
Рей лежал рядом, заглядывая им в глаза и выпрашивая что-нибудь вкусненькое. Лиза, не задумываясь, дала ему кусочек сыра. Собака проглотила его и даже не заметила. Облизнувшись, села и потрогала девушку лапой, мол, дай ещё.
– Рей, это что за поведение! – притворно возмутился Франческо. – Лиза, Вы балуете мою собаку!
Пёс прижал уши и немного пригнулся, давая понять, что извиняется.
– Не обращай на него внимание! – Лиза потрепала собаку по холке. – Вот держи. Она протянула Рею кусок яблока.
– Что Вы сейчас сказали? – непонимающе спросил Франческо.
– Я говорила с ним по-русски.
– По-русски? С Реем? И он Вас понимает?
– А то! – засмеялась Лиза.
– Мне понравились блины. Они вкусные. Знаете, Лиза, должен признать: вы хорошо готовите.
– Ага, всё, кроме спагетти! – лукаво улыбнулась девушка.
– Ну ладно! Вы теперь до конца дней будете припоминать мне мою промашку?
«До конца дней?» – про себя переспросила Лиза. Что он этим хочет сказать? Их вынужденное общение никак не предвещало долгой дружбы, не говоря о чём-то большем. Ладно, не стоит придираться к словам. Просто итальянец так выразился без задней мысли.
В этот момент Рей притащил большую палку и бросил к ногам Лизы.
– О, дружище! Ты хочешь поиграть? – спросила девушка.
Рей понял её слова и нетерпеливо переступил с лапы на лапу, виляя хвостом.
– Ну, хорошо. Пошли,– скомандовала Лиза и вскочила на ноги.
Франческо наблюдал за девушкой, которая бесстрашно отнимала палку у здоровенного ризеншнауцера. Рей ни разу на неё не зарычал. Похоже, они, действительно, стали большими друзьями. Когда Лиза бросала подальше деревяшку, собака на всех порах неслась за ней, а потом обратно, и деликатно клала к ногам иностранки свою игрушку. Иногда пёс специально не отпускал палку из зубов, чтобы Лиза поиграла с ним в «потягушки». Силы были неравные. Итальянец в душе болел за девушку и периодически выкрикивал подбадривающие реплики.
– Смотри, Рей, у нас с тобой появились зрители! – сказала запыхавшаяся Лиза, садясь на плед.
Пёс даже не думал заканчивать игру.
– Гуляй! – приказным тоном произнёс Франческо.
Рей послушно унёсся в сторону реки и скрылся в высокой траве.
Лиза легла на плед на спину, подставляя лицо солнцу. Итальянец тоже принял горизонтальное положение наискосок от девушки и положил голову ей на живот, как будто это было самым обычным делом. Лиза машинально запустила пальцы в волосы Франческо. Как же давно она хотела это сделать!
Действия мужчины и женщины были настолько органичными и естественными, что ни один из них не испытал ни напряжения, ни неловкости. Наоборот. Они оба расслабились и молча лежали, слушая, как в траве Рей гоняет уток.
Франческо чувствовал, замедляющиеся удары сердца Лизы, которая, наконец, отдышалась после игры с собакой. Девушка осторожно перебирала жесткие на ощупь прядки волос итальянца. Так они лежали какое-то время, пока иностранка не пошевелила ногами, меняя их положение. Франческо перевернулся на живот и, продолжая молчать, лег так, что его лицо оказалось на уровне лица Лизы.
Он заметил травинку в её волосах и потянулся, чтобы убрать. Затем погладил подушечками пальцев щёку Лизы. Девушка распахнула глаза. Франческо подался вперёд и остановился в миллиметре от губ иностранки, которая замерла в ожидании того, что будет дальше. Итальянец накрыл её рот своими губами. Лиза ответила ему поцелуем. Она обняла мужчину и почувствовала, как кровь прильнула к щекам.
Франческо гладил тело девушки через одежду легкими движениями, не отрывая своего рта от её. В голове у мужчины пронеслась мысль, что надо прекратить это безумие, но жажда желания была сильнее доводов разума. Эта иностранка стала его наваждением. Последние дни он мечтал о ней по ночам, ворочаясь в своей пустой холодной кровати. Итальянец делал всё, чтобы отогнать от себя образ русской, но ничего не поучалось. Чем больше Франческо старался не думать о девушке, так внезапно появившейся в его жизни, тем чаще мозг угодливо подсовывал ему воспоминания о моментах, проведённых вместе.