— Хорошо. Но ведь кто-то сел в кресло Каратаева, кому-то передали выгодный бюджетный подряд, да мало ли причин, которые тебе кажутся мелкими, а для другого человека представляют вполне реальный повод для убийства. Может, какие-то прошлые связи, старый роман?
Он логично спросил:
— А Лена при чем тут?
Я признался:
— Мне вот вчера показалось, что Городецкий излишне печется о чести невестки.
Иван отрезал:
— Городецкий вообще ни на что не способен.
Как-то почувствовалось, что симпатий к мужу Лены он не испытывает.
— Кстати, за пару дней до взрыва у Каратаева был серьезный разговор с ним, я даже удержал Сашку от того, чтобы он ударил Илью. Была там одна история… Илья, он не просто изменял жене, периодически он не брезговал и просто откровенными шлюхами. Но хуже всего то, что он заводил романы с женами своих знакомых и приятелей. Вот как раз тогда один из таких романов выплыл наружу, и Саша был в бешенстве.
Я поднялся.
— Спасибо тебе за откровенность. Надеюсь, если мне понадобится твоя помощь…
Он кивнул, с тоской сказал:
— Слушай, смотри там за ней, ладно?
Мы пошли к воротам.
Я спросил:
— А базу зачем продаешь? Хорошо у тебя тут…
Он кивнул.
— Год назад я вернулся в отцовский дом. Нужно было начинать жизнь заново. Квартиру продал, приобрел в совхозе старые мастерские. Взял кредит, за год привел здесь все в порядок…А теперь кредиты погасил, доказал себе, что могу сделать все, что захочу…
— И не жалко бросать?
— Не могу я тут. Не дышится мне. Продам все, уеду к приятелю, зовет он меня.
— Думаешь, тебе там легче будет?
Он пожал плечами.
А я повертел головой, и подумал: купить, что ли, базу эту? Так мне у Ивана понравилось, что я попросил его:
— Покажи свое хозяйство.
Иван чванится не стал, прошел со мной по цехам.
Вышли мы на дорожку, ведущую к воротам, и я созрел:
— Вот что, Иван. Я тут неподалеку комбинат по осени строить начинаю, так мне все равно дополнительные территории понадобятся. А у тебя тут и цеха, и склады готовые. Опять же, располагаться моим ребятам где-то надо, а тут и контора твоя очень занадобится. Короче, я через пару недель сюда юриста пришлю, он нам поможет все оформить. Если сговоримся в цене, я и задаток перечислю.
Иван растерялся:
— Да я недорого прошу, сговоримся. — Потом засмеялся: — А пасека тебе, случаем, не нужна?
Мы вернулись в контору, и Иван показал мне документы. На мой взгляд, все было в порядке. Мы обменялись визитными карточками, и Катя принесла нам еще чаю.
Беседовали теперь вполне по-дружески.
Иван нахмурился:
— Вот чего жалко: ребята у меня хорошие подобрались. Тебе ж все равно кого-то нанимать придется? А у меня душа была бы спокойнее.
Я кивнул:
— Конечно, не переживай. Думаю, что с работниками твоими разберусь.
Наконец, я поднялся:
— Поеду, а то Ленка меня дожидается. — Я покосился на него: — Привет-то ей можно от тебя передать, или как?
В этот момент зазвонил его телефон, и Иван ответил. Внимательно выслушал все, что ему рассказали, и задал пару вопросов.
Я к беседе не прислушивался, а напрасно. Иван повернулся ко мне и хмуро сказал:
— С тобой поеду. Приятель мой звонил, с прежней работы. Рассказал, что сегодня выезжал на убийство некой Елены Анатольевны Кашириной, 28 лет. И подозреваемый по делу уже задержан. Это наш с тобой знакомый, Илья Городецкий. Квартирная хозяйка дала показания, что вчера, когда она заходила за деньгами, он был в квартире убитой. Сам он толком не может объяснить, где был вчера вечером и ночью, так что его пока задержали, будут допрашивать.
— Послушай, я ведь вчера к ней ездил, к Алене этой! Только дома не застал. Лене звонили, что у Городецкого с ней связь, вот я вчера и проехал к ней на работу, хотел присмотреться и, возможно, поговорить. Только ее уже ни дома, ни на работе найти не могли. — Я спросил: — А почему приятель тебе так сразу позвонил?
Иван вздохнул:
— Мы с ним дружим давно, лет пятнадцать. Он знает, что я знаком с Городецкими.
— Бред какой-то! Я Илью знаю с института, и уверен, что никого убить он не мог.
— Я, конечно, его не люблю, но с тобой согласен. В общем, я поеду первым, а ты — за мной. Там, на месте, разберемся.
Мы пристроили машины в кружевной тени акации, и Иван позвонил приятелю. Решили, что светиться нам не стоит — дело-то семейное…