— В таком случае я черкну пару строк Георгу, а затем приступлю к рассказу.
— Георгу? Вы так лаконичны, мисс! — насмешливо фыркнул Эллис. — Не соизволите ли разъяснить, кто есть кто?
Я звякнула колокольчиком, подзывая Магду. Составлю записку с предупреждением, а отнесет ее один из мальчишек-помощников садовника.
— Георг — это мистер Белкрафт, — коротко пояснила я. — Он кофейный мастер в «Старом гнезде»… Магда, будьте добры, принесите мне прибор для письма, бумагу и конверт.
— А, ваш знаменитый повар, который вместе со старой графиней Эверсан обогнул землю? — непонятно чему обрадовался детектив. — И тот, кто, по слухам, должен был унаследовать «Старое гнездо»?
— Он и унаследует — если со мной что-то случится, — пожала я плечами. Воротник тут же сдавил синяк на шее, и лишь с трудом удалось удержаться от гримасы. Пожалуй, лучше всего мне сохранять пока аристократическую неподвижность. — Он — второй в очереди…
Эллис вдруг вскочил, захлопав в ладоши:
— Браво, мисс! Вот и первый подозреваемый!
— Что? — я подскочила — и чуть не упала, запутавшись в складках ткани. Надо переходить на модные в этом сезоне укороченные и простые юбки. Подражать бабушке, конечно, не возбраняется, особенно вечерами в кофейне, но скоро я стану выглядеть слишком старомодной… А с такими заявлениями, какое сейчас сделал детектив, однажды точно запутаюсь и свалюсь. — Как вы смеете обвинять Георга? Вы совершенно его не знаете!
— А вы, полагаю, досконально разобрались в характере мужчины, который вам в дедушки годится? — иронично поинтересовался детектив. — Ну-ну. Поразительная самоуверенность, мисс Энн.
Я разозлилась — действительно разозлилась. Будь у меня в руках фарфоровая чашка — грохнула бы ее о паркет.
А так — только сжала ладони в кулаки.
— Георг не мог этого сделать, — произнесла я раздельно. — Высказывать подобные предположения — значит наносить оскорбление не только мистеру Белкрафту, но и мне. Прошу вас, мистер Норманн, взять свои слова обратно.
Эллиса мои слова не впечатлили ни на гран.
— Не кипятитесь так, мисс Энн, — усмехнулся детектив — нелепое темно-серое пятно в моей безупречной желто-коричневой гостиной. Раздражающий диссонанс, лишняя ложка сахара в кофе, горошина на стуле, оса в рукаве… — А то вы приобретаете сходство с кофейником, который бурлит и дребезжит крышкой. И голос у вас делается высокий и смешной. Вам больше идет смех, мисс Энн, — усмешка вдруг обернулась улыбкой, смягчая едкую иронию слов.
Смешной и высокий? Вот нахал! Да что он себе позволяет!
— Мистер Норманн… — начала я с твердым желанием произнести «прошу вас покинуть мой дом», но осеклась. Детектив был мне нужен. Я ни мгновения не сомневалась, что он может раскрыть это преступление… А вот насчет других «гусей» у меня такой уверенности не было.
— Мисс Энн, — голос Эллиса потек, как патока. — Если вы, скажем, ответите мне на три вопроса о Георге и покажете, что действительно его знаете, то я, пожалуй, возьму свои слова обратно и извинюсь.
Внезапно я успокоилась. Да и что за вспышка это была? Наверное, от бурления соков в голодном желудке. Надо было послушать Магду и съесть хотя бы пару тостов, тогда кипение желчи не разрушало бы мое самообладание.
— Задавайте вопросы, — я нарочито медленно села на диван, расправляя юбки, и окинула Эллиса самым холодным взглядом из своего арсенала.
Детектив вдруг улыбнулся совсем по-другому — хищно и цепко — и подался вперед:
— Для начала — его хобби и любимый цвет.
— Элементарно, Эллис, — я произнесла его имя — высокомерно, снисходительно и едко, и это доставило мне непередаваемое удовольствие. — Цвет — зеленый. Хобби — чтение романов Джейн Стоун.
— Занятный выбор для джентльмена, — хмыкнул он, словно и не заметив моей фамильярности. — Ну, хорошо, тогда второй вопрос. О чем он сожалеет?
Тоже мне, сложность! Да об этом догадается любой, кто поговорит с Георгом хотя бы пару часов.
— О том, что не угостил мистера Хата накануне отъезда слабительной микстурой, как собирался — пожалел бедолагу. И в итоге Роуз Фолк так и не стала миссис Белкрафт.
— Чудесно, — произнес он без улыбки. — А теперь, мисс Энн, скажите мне… Где был мистер Белкрафт, когда на вас совершили нападение?
Я пожала плечами. Тоже мне, коварный вопрос.
— Полагаю, на полпути к своему дому. Он живет поблизости от кофейни, на углу авеню Роул и Стим-стрит.
— Полагаете? — голос Эллиса сделался вкрадчивым. — Но не знаете точно, так?
— Вы можете сами расспросить Георга, — возразила я раздраженно. — Конечно, не знаю точно, я же не его ангел-хранитель.
— Что и требовалось доказать, мисс Энн, — невозмутимо подвел итог детектив. — Вы — не ангел, хотя, безусловно, имеете с этими существами определенное сходство… Но прежде всего, вы — человек. А людям свойственно ошибаться, мисс Энн. Мой дядя Патрик, — наставительно поднял он палец, — всегда говорил: «Предать может только друг». Глубокая мысль, на мой взгляд. От врагов мы и так не ожидаем ничего, кроме каверз, а вот друзья порой могут стать источником весьма неприятных неожиданностей. Впрочем, не стоит делать поспешных выводов, мисс Энн, — добавил он великодушно. — Возможно, мистер Белкрафт и вправду здесь ни при чем. Но чтобы разубедить меня в этом, понадобится все ваше красноречие… И, разумеется, целая гора фактов. Итак, что странного было в последние дни?
Глядя в сияющие от предвкушения глаза Норманна, я сдалась. Ладно, пусть будет еще одна пустая беседа, все равно к открытию кофейни не успеваю. Мадлен, Георг и миссис Хат справятся и без меня, с утра посетителей немного. Но вот к пяти-шести часам нужно будет обязательно подойти.
— Ничего особенного не припомню, — пожала я плечами. Вот бы сейчас чашку крепкого кофе с корицей! Конечно, сердце потом будет колотиться, как у влюбленной дурочки, зато мысли станут ясными и четкими. — Совершенно обычная неделя.
Эллис бархатисто рассмеялся:
— Ну же, мисс Энн, задумайтесь — я не знаю, как у вас проходят «обычные недели». Сделайте милость, расскажите поподробнее!
— Заключенные с поставщиками сделки вас тоже интересуют? — выгнула я бровь, уже прикидывая, что можно рассказать, а что лучше оставить при себе. — Или тайны моих посетителей?
— Меня интересует все, — твердо произнес детектив. И хитро улыбнулся: — Не беспокойтесь, мисс Энн, все останется между нами. Надежнее, чем на исповеди. Будьте искренней — от этого зависит успех расследования… И, возможно, ваша жизнь.
После таких слов я уже просто не могла позволить себе и дальше отделываться от детектива общими фразами. Пришлось раскладывать всю неделю по часам. Благо на память я пока не жаловалась.
Эллис тоже не сидел молча, кивая в нужных местах. Он то и дело перебивал меня, порой весьма невежливо, задавая уточняющие вопросы: когда, с кем, сколько стоило, а часто ли этот джентльмен заходит в кофейню… Иногда предмет интереса детектива вызывал у меня искреннее недоумение. Зачем, например, Норманну понадобилось выяснять, сколько раз в месяц Эрвин Калле перекрашивает волосы? Или, например, каково услышать такой вопрос — «Давно ли у мистера ла Рона была последняя публикация?»
При чем здесь это? Честное слово, не знай я точно, что Эллис — из управления, мне бы показалось, что он принадлежит к журналистской братии.
А еще — постепенно складывалось впечатление, что этот безумный детектив подозревает абсолютно всех. Досталось даже бедолаге Рою Салливану — за слишком высокий рост и недюжинную физическую силу.
— Что ж, подведем итоги, мисс Энн, — с энтузиазмом заявил Эллис, когда я, наконец, произнесла долгожданное: «Сегодня проснулась поздно и сразу спустилась в гостиную, для беседы с вами». — А они неутешительные: почти у каждого из вашего окружения, а также у неисчислимого множества всяких посторонних лиц, есть причина желать смерти графине Эверсан.
— Вы так считаете? — обреченно вздохнула я.
Так, как после полуторачасовой беседы с детективом, мне не случалось уставать даже во время визитов в кофейню королевских особ. Горло пересохло от нескончаемых ответов на вопросы, желудок то и дело напоминал, что последняя трапеза состоялась еще вчера вечером, а голова начинала кружиться из-за недостатка свежего воздуха. Надо было попросить Магду открыть окна — хотя бы ненадолго.