– Это неправильный вопрос, – произнёс наконец Сэран, сощурив глаза. – Но я бы ответил на него, если б знал, кто такой этот Винсент Фаулер. Подумайте лучше.
Стены дрогнули – и поплыли вишнёвым дымом. Я потерянно вглядывалась в изменчивые узоры, пока между изогнутых полок не мелькнул потёртый корешок «Недугов и исцеления».
– Что может истощить человека так же, как те картины – Ноэля Нингена? Так, чтоб было похожее… ощущение? Вроде запаха, только по-другому, – неуклюже закончила я и сконфуженно умолкла.
Но на сей раз Сэран не стал смеяться. Он легко спрыгнул со столика и скользнул ко мне, шелестя переливчатой синей тканью плаща.
– Моего драгоценного Ноэля истощили не картины, – тихо произнёс Сэран, очерчивая кончиками пальцев линию моих скул. – А то, что он делал их живыми. Жизнь не появляется ниоткуда и не исчезает в никуда. Когда кто-то любит жизнь настолько, что её пламя горит в нём необыкновенно сильно, тени могут возжаждать этого пламени. Но даже облекаясь в самое яркое пламя, они остаются лишь подобием жизни… – Теперь его лицо было так близко к моему, что я ощущала призрачный вкус чужого дыхания. – Они всегда хотят большего. Каждый сон ищет своего сновидца. Задайте мне правильный вопрос, юная леди… я буду ждать.
Внезапно он сильно толкнул моё кресло – и опрокинул его.
Я вскрикнула и очнулась в собственной постели, облачённая в ночную сорочку. Альбом лежал у трюмо, раскрытый на странице с «Человеком судьбы».
Часы показывали половину одиннадцатого.
«Хотя бы выспалась – уже не так плохо», – мысленно подытожила я и потянулась к колокольчику, чтоб вызвать Юджинию.
За завтраком выяснилось, что мисс Бьянки поднялась по обыкновению рано и даже успела уже провести для Лиама один урок – конечно, в образе мистера Бьянки. Лайзо тоже проснулся ещё на рассвете, проверил автомобиль и немного прогулялся по окрестностям.
– Моя вина, что людей маркиза я не нашёл, – хмуро объяснил он, когда я вызвала его после завтрака в кабинет. – Всё куда проще было б. Леди, вы уверены, что поехать хотите? Может, всё-таки я отвезу пакет сам?
– Мы уже обсуждали этот вопрос вчера, мистер Маноле, – непреклонно ответила я. – И с тех пор ничего не изменилось. Если дело касается «Детей Красной Земли», то нельзя привлекать к нему посторонних. Святые небеса, я бы даже Управление спокойствия привлекать не стала! Не стану скрывать, дядя Рэйвен по-прежнему ищет повод от вас избавиться. Будьте так любезные, воздержитесь от неосторожных поступков.
– Кто бы говорил! – в сердцах проронил Лайзо и продолжил, пока я не успела возмутиться: – Но коли уж вы всерьёз решили ехать, так пообещайте мне одно. Если случится что-то плохое – стрелять начнут, драться полезут или ещё что похуже, то слушайтесь меня беспрекословно. Велю наземь лечь – ляжете, велю побежать – побежите.
Сказал – и уставился на меня в упор, сощурив потемневшие глаза.
Кажется, он был абсолютно серьёзен.
– Хорошо, – согласилась я, переступая через свою гордость. – Знаете, мистер Маноле, ваше обещание защищать меня звучит несколько… необычно. Но я ценю ваш благородный порыв.
Некоторое время мы смотрели друг на друга, точно соревнуясь, у кого взгляд мрачнее, а потом одновременно рассмеялись. Чувство неловкости отступило.
Затем Лайзо отправился за автомобилем в гараж. Я проверила, как держится на поясе злополучный свёрток, плотно оклеенный со всех сторон провощённой бумагой, накинула на плечи свободную накидку, чтоб спрятать его от посторонних глаз, и вызвала мистера Чемберса.
– Мы уже говорили с вами вчера о том, что на особняк могут напасть, – начала я без долгих предисловий. – Вчера я распорядилась закрыть все ставни и двери. Сегодня этот приказ остаётся в силе. Не пускайте никого, даже если визитёр представится новой служанкой или посыльным от маркиза Рокпорта. Смею надеяться, что в ближайшее время это досадное недоразумение разрешится благополучно.
Мистер Чемберс задумчиво наклонил голову.
– Осмелюсь поинтересоваться… «Недоразумение» случайно не связано с давешним поджогом?
– Связано, – коротко подтвердила я. – Да, пока не забыла. Я настаиваю на том, чтобы ни Лиам, ни мистер Бьянки ни в коем случае не покидали особняк.
– Как пожелаете, леди Виржиния, – поклонился управляющий. Я подумала, стоит ли говорить ему, что ружья в Охотничьей гостиной на самом деле готовы к стрельбе, но затем решила, что не стоит.
Всё-таки «детки» не могут быть настолько неблагоразумными.
Проводить себя до автомобиля я не позволила. Если за мной сейчас кто-то и наблюдал, то показывать беспокойство не стоило. Впрочем, вряд ли гипотетический свидетель сумел бы разглядеть хоть что-то в ватном тумане, опустившемся на город. На расстоянии десяти шагов мистер Чемберс, который пока ещё оставался на пороге, превратился в загадочного незнакомца, в колеблющийся силуэт – точно тень за бумажной ширмой в никконском театре.
На вдохе ледяная сырость обволакивала горло, и любое слово умирало, ещё не родившись. В полнейшей тишине я села в автомобиль, аккуратно расправив накидку, и сохраняла молчание добрую четверть часа. Ридикюль казался странно лёгким.
– Револьвер остался в кабинете, – едва слышно произнесла я наконец, осознав.
Лайзо фыркнул:
– Оно и к лучшему. Учитывая ваш характер…
– Смеётесь?
– Это я так выражаю надежду на то, что револьвер нам сегодня не понадобится вовсе, – в тон мне ответил Лайзо. – Едем коротким путём или длинным? Коротким путём мы с мисс Бьянки хотели до портного добираться. А длинным придётся мимо Смоки Халлоу ехать. Впрочем, я те края хорошо знаю.
– Тогда поезжайте длинным путём, – рассудила я. – А с мисс Бьянки вы собирались выезжать в это же время?
– Чуток попозже, – откликнулся Лайзо. – Надеюсь, обойдётся…
Не обошлось.
Дурное я заподозрила, когда услышала в отдалении глухой рокот. Лайзо поморщился.
– Что? – встревоженно спросила я. – Вы что-то заметили?
– Да ничего такого, – уклончиво ответил он. – Тут, по соседней улице, вроде едет автомобиль с газолиновым двигателем. И я вот думаю, что этому автомобилю понадобилось в Смоки Халлоу?
После этого мы поехали быстрее, насколько это было возможно в узких переулках. Автомобиль на газолине, по словам Лайзо, вскоре свернул к набережной Эйвона. Рокот стих, а затем снова начал усиливаться.
– Он едет за нами?
– Возможно, – сквозь зубы откликнулся Лайзо. – Набережная шире, там легче разгоняться. Зря я сюда свернул. Думал, что за домами нас потеряют, электромобиль ведь тихо ездит… Держитесь, леди. Сейчас неаккуратно поедем.
«Неаккуратно» – это было такое милосердное преуменьшение.
Раз – и меня швырнуло вправо. Два – влево. Три – на кочке я подскочила и ударилась головой о потолок. Автомобиль загрохотал так, словно готов был вот-вот развалиться. Пугающе близко проносились в сливочно-густом тумане скособоченные лачужки, какая-то кошка взвизгнула, едва не угодив под колёса…
Но к мосту мы выехали всё ж раньше второго автомобиля. Лайзо, когда увидел его, выругался грязно, а меня так мутило, что я даже не смогла его отчитать.
«Минус два хайрейна за этот месяц», – пронеслась в голове сумасшедшая мысль.
На брусчатой набережной спала целая свора собак. Лайзо нажал на клаксон, в ту же секунду где-то совсем близко взревел газолиновый двигатель… Изрядно снизив скорость, мы въехали на мост под оглушительный собачий лай, и я, к стыду своему, зажмурилась.
– …твою через корыто! – рявкнул что-то абсолютно несусветное Лайзо, и тут меня с такой силой швырнуло в сторону, что если б я не вжималась так в угол, то наверняка бы разбила голову.
Двигатель взревел ещё раз – такое чувство, что прямо у меня над ухом.
– Что…
– Задержите дыхание! – крикнул Лайзо. – Сейчас!
Я набрала в грудь воздуху – и в тот самый момент автомобиль под чудовищный скрежет начал… заваливаться вбок?
О, Небеса!
Мы же на мосту!
К счастью, испугаться я не успела.