Платье, вопреки ожиданиям, мне выделили весьма приличное – немного старомодное, серо-синее, но почти новое. Нашлась в доме и шляпка с вуалью. Отказавшись от плотного обеда, я ещё раз проверила притороченный к поясу свёрток с документами и обернулась к Лайзо, тоже успевшему уже вымыться и переодеться в чистое.
– Вы готовы?
– Если вы готовы, – по-светски учтиво ответил он и белозубо улыбнулся. – Кстати, ваш плащ…
– Да, где он? – забеспокоилась я.
Зельда тоже охнула, всплеснула руками, но короткие поиски не принесли результата – плащ словно испарился… или вернулся к своему настоящему владельцу. Лайзо философски пожал плечами, предложил мне одну из материных накидок – и мы с ним вновь нырнули в промозглый августовский туман.
А через какие-то полтора часа кэб подвёз нас к воротам особняка Рокпортов.
Самого маркиза, увы, не было. Зато была миссис О'Дрисколл. Узнав меня, она тут же проводила нас в гостиную и пообещала, что обо всём позаботится. Лайзо прогнать я не позволила; ей это весьма не понравилось, но до самого приезда она пила со мною чай и помалкивала. Огонь в камине потрескивал, будто бы злорадствуя и предвкушая грядущую бурю.
Но буря так и не грянула.
Когда дядя Рэйвен вошёл в гостиную, то сразу произнёс, опуская приветствия и прочие предписанные этикетом формальности:
– Люди, которые совершили это, уже арестованы, включая мисс Купер. К слову, автомобиль вела именно она. А теперь, драгоценная моя невеста, вы, полагаю, отдадите мне свёрток, о котором упоминала мисс Бьянки и который чуть не стоил вам жизни.
Конечно, я кивнула, точно не прозвучало ничего неожиданного, хотя мне очень хотелось повторить некоторые из тех слов, которыми так щедро сыпал на мосту Лайзо.
– И давно вы всё знаете? – поинтересовалась я, отвязывая с пояса злополучный свёрток.
– Три часа. И это были весьма долгие три часа, – спокойно ответил маркиз, но под конец фразы голос у него всё же дрогнул. – Вы не меняетесь, дорогая невеста.
– Позвольте вернуть вам этот комплимент, – в тон ответила я, чувствуя себя немного обиженной. – Вы скажете потом, что было в пакете?
– Скорее всего, нет, – покачал головой он. Взгляд у него потемнел. – И в свой особняк вы сегодня вряд ли вернётесь. Так как никто не знает, что вы у меня в гостях, то нет ничего зазорного в том, чтобы переночевать здесь. Всё необходимое вам предоставят.
Мне вспомнился оберег Лайзо – ловец снов, оставшийся в моей комнате, над кроватью, и спину защекотал мерзкий холодок.
– Как вам угодно, – согласилась я вслух тем не менее. – Ещё что-нибудь?
– Да. – Голос у дяди Рэйвена заледенел. – Ваш водитель и гувернантка некоторое время проведут в другом месте.
– Некоторое время? Есть ли надежда, что мне не придётся искать новую прислугу? – спросила я, перебарывая дурноту.
На этот раз дядя Рэйвен выдержал отвратительно долгую паузу и лишь затем кивнул:
– Не беспокойтесь, бесценная моя невеста. Обещать я не могу, но сделаю всё возможное.
И только в тот момент, когда маркиз произнёс это, я поняла, как велико было его беспокойство – и как он счастлив, что я вообще осталась жива. Кажется, попроси я сейчас луну с неба – он и её посулит, не то, что вернуть каких-то там слуг, пусть и связанных косвенно с делом «Детей Красной Земли».
Лайзо увели через полчаса. В окно на втором этаже я видела, как к самому порогу подкатил неприметный кэб, из которого выскочили двое крепких на вид мужчин, одетых не по погоде легко. Один из них гулко постучал дверным молотком, и дверь отворилась. Дядя Рэйвен, казавшийся сейчас ещё более высоким и худым, чем обычно, вышел на порог вместе с Лайзо. Состоялся короткий разговор, и все четверо сели в кэб. Лайзо не выглядел обеспокоенным, словно подобное было ему не в новинку. Но когда он забирался на подножку, то оступился и едва не упал; потом сказал что-то негромко, хлопая себя по колену, и возница рассмеялся.
От этого почему-то становилось жутко.
«Не ранен ли он?», – подумалось мне.
Я видела царапины у него на лице – от лопнувшего автомобильного стекла. А если было что-то ещё, серьёзнее и тяжелее?
– Ужин готов, – сухо доложила миссис О'Дрисколл, прерывая мои тягостные размышления. – Я также взяла на себя смелость подобрать приличествующую вашему положению одежду. Если будет угодно, я помогу вам переодеться или пришлю другую служанку. Мистеру Белкрафту и миссис Хат уже сообщили, что несколько дней вы в кофейне появляться не будете.
– Благодарю за заботу, вы очень добры, – ответила я, как полагалось по этикету. На душе было тяжело. – Служанка не требуется, я могу переодеться и сама.
Миссис О'Дрисколл явно не одобрила подобную самостоятельность, но позволила мне делать все, что я захочу.
Ужин прошёл под знаком рыб – холодно, молчаливо и скользко. Меню включало в себя суп из трески, запечённую под овощами и бхаратскими специями форель, горячий паштет из угря с сельдереем и тимьяном, заливное и прочие рыбные изыски. Я даже немного удивилась, когда на десерт подали обычный яблочный пудинг.
А вот предложить беседу миссис О'Дрисколл даже и не подумала.
Немного утолив голод, я попросила принести в гостиную книги из библиотеки. Уточнять, какие именно, не стала, и в итоге осталась наедине с новомодным детективом, хроникой славных деяний Рокпортов от самого правления мифического короля Лоренса и, как ни странно, детской книжкой о приключениях странствующего рыцаря Гая. Кажется, именно её любил читать Энтони Шилдс…
Вспомнив его отца, Дугласа Шилдса, убийцу и сектанта, я содрогнулась.
Несколько раз миссис О'Дрисколл возвращалась в гостиную. Каждый раз повторялось одно и то же – поджимались сухие губы, а голова, как на шарнире, покачивалась сперва вправо, затем влево, и звучало настойчивое предложение пройти в спальню. Я отказывалась; около четырёх часов ночи экономка оставила меня в покое. Сон смежил веки уже после рассвета, когда узкая полоска неба за окном побелела. Тяжёлые видения были наполнены плеском кисельно-вязкой воды и глухим хрустом стекла.
Маркиз вернулся домой к пятичасовому чаю – точнее, к невероятно позднему завтраку.
– Не возражаете, если я присоединюсь, дорогая невеста? – спросил дядя Рэйвен. По болезненно выпрямленной спине и движениям, одновременно скованным и плавным, я поняла, что он невероятно устал. Или перехватил час-другой тревожного сна под утро, или не ложился вовсе.
– Напротив, почту за честь… дядя Рэйвен, к чему эти формальности? – вздохнула я.
Он сделал знак миссис О'Дрисколл; тотчас она вышла из комнаты.
– Полагаю, у вас есть вопросы, – с намёком сказал дядя Рэйвен, снимая очки с синими стёклами. Вокруг глаз были тёмные круги – что ж, вполне ожидаемо, но мне стало стыдно за то, что я сердилась на него.
– Да, конечно. В первую очередь я хочу узнать, что вы собираетесь делать с мисс Бьянки.
Дядя Рэйвен очень медленно пригубил чай с чабрецом, отставил чашку и лишь тогда посмотрел на меня.
– Здесь есть небольшая тонкость, – произнёс он тоном, от которого сразу стало не по себе. – Что я должен сделать – и что бы хотели вы.
– Я уже говорила – надеюсь, что Лиаму не придётся искать нового гувернёра, – быстро ответила я. Маркиз кивнул, словно другого и не ждал:
– Это вполне объяснимо. Но, учитывая все обстоятельства, я бы предложил заменить гувернёра на гувернантку.
– Что вы имеете в виду? – осторожно полюбопытствовала я. Кекс с маком и тмином у меня на тарелке давно превратился в месиво из ароматных крошек.
– Мистер Бьянки спешно уедет на родину в связи с болезнью матушки, – улыбнулся дядя Рэйвен. – А вместо себя пришлёт кузину. Скажем, вдову. Миссис Мариани, например, Анну Паолу Мариани, урождённую Бьянки. Как вам эта мысль?
– Прекрасно, – благодарно склонила я голову. Действительно, это был бы лучший выход. – Но его кузине понадобится некоторое время, чтобы добраться до Аксонии?
– Всего две недели, ведь предусмотрительный мистер Бьянки, предполагая, что вскоре ему придётся отъехать, заранее написал ей, – в тон мне ответил дядя Рэйвен. – Должен заметить, бесценная моя невеста, что на сей раз я целиком одобряю ваш выбор прислуги. Мисс Бьянки – весьма надёжный и разумный человек. Она стала жертвой шантажа своего брата, но повела себя не в пример достойнее, чем лорд Уилфилд в подобной ситуации.