Annotation
ГОРОДСКОЕ ФЭНТЕЗИ, РОМАНТИКА И ЩЕПОТКА МАГИИ. Чего вы здесь не найдете: насилия, эротики, крови, спасения мира и шпионских страстей. О чем я буду писать: о любви и о судьбе в антураже фэнтези. Обновление от 10 июня, 21-25.
Вэльская Алёна
Вэльская Алёна
Кофейная история
Пролог.
Семь утра. Я открываю глаза и выключаю будильник на телефоне. Понедельник. По определению, понедельник не может быть нормальным. Я не знаю, кто и когда открыл этот закон, но ему можно было бы смело выдать премию "Ученый года".
Еще до конца не проснувшись, я бреду на кухню и ставлю чайник. Сажусь на табуретку, поджимая босые ноги, и жду, когда чайник вскипит. Почти пять минут я таращусь в темноту и слушаю мерный ход самых обычных часов, никогда не возвращающих ни мгновения назад. Раздается щелчок, я встаю за любимой кружкой, насыпаю туда две ложки растворимого кофе, добавляю сахар и заливаю кипятком. Кофе должен быть очень крепким, иначе день не задастся.
Пока кофе остывает, я готовлю себе яичницу. Каждое мое движение выверено до секунды, отточено до автоматизма. Ровно в семь двадцать я сажусь завтракать. Мой любимый холостяцкий завтрак: чернющий кофе и хорошо прожаренная с двух сторон яичница. Я ставлю посуду в мойку и иду умываться. На часах семь тридцать пять. У меня есть двадцать пять минут, чтобы одеться, сделать легкий макияж и заправить постель.
На улице стоит нереально жаркий сентябрь, и я, поддавшись непонятному порыву, облачаюсь в легкомысленное шифоновое платье ярко-зеленого цвета. Из недр шкафа вытаскиваю лодочки песочного оттенка и крашу губы ярко-красной помадой. Я удовлетворенно улыбаюсь своему же отражению в зеркале. Сегодня я вся - олицетворение осеннего буйства красок. Часы начинают бить восемь, я закидываю в сумочку телефон, распрыскиваю на себя любимую парфюмерную воду и, напоследок придирчиво осмотрев себя, выхожу из дома.
Два оборота ключа, легкий пас рукой, элементарное сторожевое заклинание, и дверь закрыта. Я медленно спускаюсь по лестнице, держась за перила. Пять этажей вниз, подъездная дверь, пятьсот метров до остановки, автобус N 11, полчаса неспешной езды. Моя остановка, а за углом - местная редакция журнала "XXI век", где я вот уже пятый год обозреваю интеллектуальную жизнь нашего крупного провинциального центра. Хорошая работа, мне нравится.
На входе я привычно предъявляю пропуск и поднимаюсь на пятый этаж. Забавное совпадение: живу и работаю на пятом этаже. Отпираю свой кабинет и сажусь за стол, включаю ноутбук. До девяти еще есть время проверить почту. Писем нет, и я откидываюсь на спинку офисного стула.
У меня свой кабинет, и это - один из самых важных плюсов моей работы. По мнению начальства, пестовать материалы о высоких интеллектуальных материях можно только в тишине и спокойствии. Я всеми силами эту мысль поддерживаю.
За тоненькими стенами кабинета я слышу своих коллег. Сегодня понедельник - время большой летучки у главного редактора, когда все заведующие отделами и колонками получают задание на неделю, чтобы потом раздать его своим подчиненным, поэтому здание потихоньку оживает, напоминая гудящий улей.
Я встаю с кресла и подхожу к окну. На подоконнике стоит цветок с труднопроизносимым названием, который я зову попросту Гошей. Я поливаю его и легонько глажу тонкие веточки. Все ритуалы понедельника соблюдены, я достаю из сумочки записную книжку и вливаюсь в коридорную суету, чтобы не опоздать на летучку. Больше всего на свете я не люблю опаздывать.
Глава первая, с которой все начинается.
Сентябрьская жара ворвалась в кабинет главного редактора. Мы с коллегами лениво переговаривались, ожидая, когда до нас снизойдет шеф. Королем он не был, поэтому опаздывал безбожно, от других требуя исключительной пунктуальности. Политика двойных стандартов во всей красе.
- Господа, - пафосно начал Пал Палыч после пятнадцатиминутного опоздания, - и леди! Рад вас всех приветствовать этим чудеснейшим утром...
И понеслось: традиционная пятиминутная речь о том, какую важную работу мы все делаем, какие у нас рейтинги, как мы должны работать, чтобы они повышались назло всем конкурентам и врагам. Главное - сидеть с одухотворенным лицом и кивать в такт его словам. Если он заподозрит кого-то в том, что ему не внимают, начнется все сначала.
Пять минут мы все кивали с блаженными улыбками на лицах, как китайские болванчики, а потом преступили к получению заданий. Все стандартно, как заведено изо дня в день.
- А вам, Лада Сергеевна, на этой неделе нужно посетить премьерный спектакль нашего областного драматического театра, - с негаснущим энтузиазмом обратился ко мне Пал Палыч, - и написать, разумеется, рецензию. Кстати, в нем играет одну из ролей дочка нашего губернатора...
- Рецензия должна быть исключительно положительной? - деловито уточнила я, понимая, куда он клонит.
- Ну, зачем же вы так сразу: исключительно! Можно и не исключительно, но стоит ли сразу опускать юное дарование? - развел руками главред.
- Хорошо, Пал Палыч. Приглашение на двоих?
- Конечно-конечно, Лада Сергеевна! - перевел дух шеф, передавая через стол два аккуратных приглашения.
- Что-нибудь еще на этой неделе?
- Нет, все остальное по стандарту.
По стандарту - значит подготовить анонс предстоящих мероприятий, осветить еще одно из прошедших и к концу месяца сделать обзор книжных новинок. Больше я в разговоре не участвовала. Шеф, сияя простоватой улыбкой, раздавал обычные поручения, коллеги внимали, заглядывая ему в рот и периодически что-то уточняя, Пал Палыч купался во всеобщей любви и обожании. Я радовалась предстоящему бесплатному походу в театр и уже продумывала свой наряд.
Когда счастливый шеф нас отпустил, мне осталось только определиться с туфлями, поэтому утро я сочла плодотворным. Уже в своем кабинете я набрала номер моего извечного сопровождающего.
- Лада Сергеевна, я вас слушаю! - важно отозвалась трубка.
- Денис Сергеевич, я вас не отвлекаю?
- Что вы, Ладочка, для вас я свободен в любое время!
- И сегодня в шесть?
- А что у нас сегодня? - насторожился Денис.
- Дебют дочки губернатора в драматическом театре. У меня два пригласительных. Идешь?
- Разумеется. Разве можно такое пропустить? Я заеду за тобой.
- Спасибо. Ты лучший!
- Цени это, детка! - рассмеялся Денис и отключился.
После разговора с братом я повеселела и принялась составлять анонс мероприятий на ближайшую неделю. Особо похвастаться Белоярску было нечем: пресловутая премьера, кино, концерт симфонического оркестра и концерт по случаю открытия нового детского садика. Через два часа работа была выполнена, скинута на почту неунывающему Пал Палычу, и я с чистой совестью отправилась домой наводить красоту.
В пять часов я выпорхнула из дома. Денис ждал меня, прислонившись к капоту своей машины - дорогущей иномарки, в которой он души не чаял. Брат выглядел великолепно, и я даже на мгновение притормозила, чтобы им полюбоваться. Высокий, стройный, со спортивной фигурой, стильной короткой стрижкой, зеленоглазый, с тонкими чертами лица, ямочками на щеках и вечной по-мальчишечьи задорной улыбкой - чем не мечта любой женщины от 15 до 80? Помимо внешности он обладал другими привлекательными чертами: легким характером (не в пример моему), хорошей работой и соответствующей зарплатой (руководил финансовым отделом в администрации Белоярской области), машиной, собственной жилплощадью и минимальным магическим даром. Все это делало его желанной добычей для незамужних дам, но братик считал, что в его молодом возрасте (всего-то тридцать шесть!) быть окольцованным - дурной тон. Я посмеивалась и придерживалась аналогичной точки зрения.