Он подъехал почти вплотную, и я заметила, что лошадь его не посёдлана. Тем не менее, Лайзо сидел непринужденно и уверенно, как будто врос в лошадиную спину, и никакие скачки на сколь угодно большой скорости не могли его сбросить на землю.
– Это секрет, леди, – улыбнулся Лайзо, склонив голову. – Если хотите, я вас потом поучить могу… Как это называется – дать частные уроки по связыванию и по высвобождению из пут?
Я поджала губы, а он только рассмеялся, запрокинув лицо к ночному небу.
– Полагаете, и впредь будут возникать ситуации, в которых мне придётся искать способы избавиться от вас, мистер Маноле? – Смех оборвался. – Попробуете снова меня остановить? Когда я уже почти у цели?
– А что вы хотите сделать, леди? Ворваться в особняк, размахивая револьвером? – с неуловимой иронией переспросил этот несносный человек.
– Хочу поджечь конюшню.
– Замечательно, вы хотите… простите, что? – Лайзо начал отвечать так же саркастически, словно по привычке, но конец фразы прозвучал недоверчиво.
– Поджечь конюшню. Или сарай. Или что-нибудь другое, – пояснила я сухо. – Только у меня, к сожалению, нет спичек.
– Ай, можно и без них обойтись. – Лайзо задумчиво провёл пальцем по нижней губе и вдруг уставился на меня весело: – Голова-то у вас ясная, видно, всё же страх и горе разум не застили.
В груди словно провернулся острый осколок.
– Я сейчас не могу себе позволить этого, мистер Маноле.
Тем временем мистер Оуэн приблизился на достаточное расстояние, чтобы слышать нашу беседу. Жених Эвани… Представляю, что он чувствует, зная, что его возлюбленная находится в страшной опасности. Боль и страх, как и я. А бесплодное ожидание, наверное, кажется ему предательством – как и мне… Значит, Оуэн – союзник?
– Хорошо, что вы, леди, головы не теряете, – серьёзно кивнул Лайзо, не подозревая о направлении моих размышлений. – Но, может, вернётесь? Или хотя бы здесь подождете. Ричард вас посторожит от беды, а я пока сарай подпалю. Пожар – не летний ливень, он и убийцу с места сгонит.
– Не побоитесь пойти? – позволила я себе усомниться. – Один против… возможно, против четверых?
– А вы мне револьвер свой отдайте – тогда точно не побоюсь, – коварно предложил Лайзо, явно проглотив что-то вроде «Да кто б говорил!».
– Не отдам.
– Тогда придётся идти и бояться, – только и развёл руками он.
Его слова прозвучали крайне подозрительно. Ещё полчаса назад Лайзо и думать не хотел о том, чтобы спешить на выручку Эвани. А теперь вызвался выступить против Шилдса и его подручных в одиночку, без всякой поддержки, даже Оуэна оставив здесь, для моей защиты.
Неужели обманывает, хитрит? Или смирился с тем, что так или иначе, но Эвани я не оставлю?
Знать бы наверняка! Жаль, что это невозможно. Значит, придется действовать так, как если бы Лайзо пытался меня обмануть.
– Я тоже пойду, мистер Маноле. Во-первых, вам может понадобиться помощь вооруженного человека. Во-вторых… – голос у меня сорвался. – Вы хоть представляете, что это такое – стоять в стороне, когда жизнь друга в опасности? Мы сейчас разговариваем, а Эвани, возможно, в этот самый момент…
Сглотнув, я отвернулась, не в силах больше продолжать.
– Значит, всё же полезете на рожон? – вздохнул Лайзо, которого, видимо, нисколько не впечатлила моя речь. Ничего. Она предназначалась не для него, а для другого человека. Того, кто сидел сейчас в седле, до побелевших костяшек вцепившись в повод, слепо распахнув глаза в лунную ночь. – Видать, по-хорошему не выйдет. – Он тронул лошадь пятками, и та послушно переступила, оказавшись почти вплотную к моей. – Говорю вам, возвращайтесь назад. И игрушку мне свою отдайте.
Лайзо вдруг резко подался вперед и до боли сжал моё запястье. Той руки, которой я держала револьвер. И так сильно – не шевельнуться! Уже не смутное ощущение опасности накатило, не простой страх – чистый ужас, как в сюрреалистических кошмарах. Лицо Лайзо было слишком близко, и хотя смотрел этот невероятный человек снизу вверх, исподлобья, казалось, что он нависает надо мною, заслоняя собой и поле, и холмы, и небо, и даже всю эту ночь.
– Не отдам. Я не позволю Эвани погибнуть.
Он сжал запястье сильнее. Я почувствовала, как мои пальцы расслабляются, как рукоять револьвера выскальзывает… Но внезапно раздался голос Оуэна.
– Она права, Лайзо. Отпустите её. Нельзя просто сидеть и ждать помощи – Эвани может пострадать. Нас трое, у нас есть оружие – думаю, мы сможем обезвредить преступников.
– Дик? – обернулся в полнейшем изумлении Лайзо.
– Так надо, Лайзо. Пойми.
Лицо моего управляющего было как у человека, который вполне сознательно совершает самую большую благородную глупость в жизни. А ещё – глаза сияли надеждой. Той, которая сворачивает горы на своем пути. Лайзо процедил сквозь зубы что-то злое на незнакомом языке… и разжал руку.